Хлопок одной ладонью. Том 2
Шрифт:
– Куда уж. Как в книжке серии «Эврика» [53] .
– Так включаем?
– снова спросил Маштаков, едва не приплясывающий от нетерпения. Совершенно как пацан, собравшийся в школе короткое замыкание устроить, но заметивший в конце коридора завуча.
Новиков молча махнул рукой.
А внутри все равно что-то на мгновение сжалось.
Маштаков включил.
С организмами присутствующих ровно ничего не произошло. Даже мгновенного потемнения в глазах, что случалось, когда открывалась через блок-универсал
53
Серия научно-популярных книг по всем вопросам гуманитарных и естественных наук, выходившая в СССР в 1960-1980 годы для молодежи. Всего вышло более двухсот книг, в т.ч. около двадцати богато иллюстрированных реферативных ежегодников.
А вот на планшете Левашова все отметки разом исчезли. Осталась только карта.
– Все! Трандец котенку!
– с неожиданным для его темперамента восторгом объявил Левашов. Не Маштаков, которому это было бы пристойнее. Очевидно, у Олега с создателями конкурирующих систем были свои счеты.
– Поздравляю, Вениаминыч!
– кинулся он пожимать ему руки.
– В пыль. В уголь. В двух мирах нет больше ни одной железки, причастной к хронотехнике. Только наши…
– Я, конечно, присоединяюсь к общенародному торжеству, - деликатно вмешался Шульгин, - а если попроще? На наглядных примерах? Вывод то есть попрошу изложить…
Это, само собой, тоже был с его стороны вариант позерства, но в какой угодно форме следовало же спросить о вещах практических, но не совсем понятных людям с тройкой по математике в школьном аттестате.
А главное, нервное перенапряжение подошло к «красной черте».
Новиков буквально сегодня утром припомнил очередную цитату: «Фронт рушился. Сорокин мотался по частям, питаясь только спиртом и кокаином…»
В чем заключалась еще одна аггрианская подлость - их гомеостат спасал от выстрела в живот, от холеры и сифилиса, от алкогольного отравления, но психо-неврологию не лечил. Не под силу.
– Какой тебе вывод? Все. Точка. На Земле сгорели все схемы, чувствительные к «хронополю Маштакова». Нет их больше. Металлолом остался. Кто пришел в «ноль пятую» - не уйдет. Кто к нам просочился - там и останется. И «бокового времени» тоже нет. Все - как до исторического материализма.
– А твоя техника?
– осторожно спросил Новиков. Он-то понимал, что не веселился бы так Олег, если б что, но уточнить требуется…
– Моя, брат, на других волнах работает. Чем радиоволна от морской отличается, знаешь?
Новиков подумал. Можно и не отвечать, но отчего и не позабавиться? Вы, мол, умные, так и мы ничего…
– Если не подъ… технический, так исключительно носителем. Там вода, там мировой эфир.
– Глянь, соображаешь…
Странно вел себя Левашов. Будто его все же контузило ударной хроноволной.
Андрей посмотрел на Шульгина. Специалист, как ни крути.
Тот слушал их диалог с пристальным вниманием. Поймал взгляд Новикова, слегка кивнул.
Ясно.
– Значит, твоя уцелела, вражеская
– А как же?
– ответил Левашов.
– Вследствие всего вышеперечисленного немедленно предлагаю на этом трудовую деятельность прекратить. Любезнейший Павел Васильевич не только распорядился подготовить нам ужин, но и… - Андрей, через силу продолжая держать марку, сделал паузу.
– Но и, облегчая душевные, совершенно буридановы терзания Виктора Вениаминовича, да и себя избавляя от лишних хлопот, пригласил сюда всех изображенных в альбоме девушек сразу. В целях, как выражаются наши потомки, - кастинга. Ну и мы, за компанию, поучаствуем. Как? Принимается?
Левашов, возможно, что-нибудь и возразил бы, но остальные приняли предложение с энтузиазмом. Ну а что? Самому старшему, Удолину, было всего пятьдесят пять. Когда и не посмотреть на девочек, особенно из-за хорошо накрытого столика. Маштаков будет выбирать, а мы хоть посочувствуем, советом поможем…
С Олегом Сашка поступил еще проще. В полном соответствии с известной историей о том, как мичман Лука Пустошкин в Сингапуре, вообразив себя обезьяной, голый по баобабу лазил. Кривлялся и вообще шокировал отдыхавшую под сенью гигантского дерева публику. (Это еще в 1904 году было.)
Никто не знал, как его оттуда снять, пока умный лейтенант с «Громобоя» не догадался показать ему банан и рюмку водки.
«Жако, Жако, пс-ст!»
И тут же мичман спрыгнул на землю.
Так и Шульгин, многозначительно подмигивая Левашову, за спиной Новикова сделал жест, посылающий его подальше, а из внутреннего кармана подвытянул плоскую фляжку. И указал движением головы в сторону балкона.
«Пойдем, типа, вдвоем на ветерке оттянемся. А остальное - трын-трава…»
ГЛАВА 24
Отдохнули. Хорошо отдохнули. Спали сколько влезет после приятно проведенного вечера. Сашка, Олег и я, имеется в виду. Остальным такая долгая релаксация не требовалась. Маштаков, наверное, тоже утомился, но по другому поводу: из живых, танцующих, поющих и изображающих акробатические номера девушек, числом четыре десятка, выбрать ту единственную, что согреет тебе постель, намного труднее, чем с глянцевых картинок фотоальбома.
Но разобрался как-то, надеюсь. Я, впрочем, этого не дождался, ушел в свою комнату раньше. А Сашка с Олегом остались. Ну и слава богу. Если одна из красоток, меж которых были и «вампы», и миленькие «Гретхен», и копии признанных и непризнанных «звезд» в стилистике шестидесятых и семидесятых годов, хоть одна привлекла практическое внимание Левашова - вот и отлично. Надо, давно надо ему «оскоромиться», чтоб Лариса камнем на душе не висела.
Трудно сказать, кто помогал аскету Кирсанову подбирать такой букет. Неужто сам? Не верится.