Хмурое небо
Шрифт:
– Боец.
Ренегат сосредоточено посмотрел на меня.
– Твоя задача ждать меня здесь и охранять обменные товары. Задача проста, но будь бдителен.
– Я понял комиссар, не первый раз здесь, положитесь на меня как на родного.
– Отлично. Тебе купить что-нибудь?
– Не, спасибо, я уже попросил командира.
Показав одобряющий жест, я направился вглубь рынка.
– Ей Трибунал заходи к старому Али! – прервал мои мысли пожилой торговец с непонятной мне конструкцией из веревок на голове. – Оружие, патроны, всякое разное, точность такая – мухе крылья отстрелишь! Есть и потяжелее, и полегче, на любой вкус!
– Здравствуйте.
– О вежливый господин. Мне некогда болтать. Слов сейчас, что песка в Вельде, а мне детей кормить надо, ты купи что-нибудь, я и поведаю тебе свой рассказ.
– Ладно, договорились, есть небольшой пистолет, но обладающий высоким останавливающим действием?
– Так, что-нибудь компактное. Глок 32 великоват будет?
– Да, что-нибудь совсем незаметное.
– Так, так, так… Тогда предложу Вам кольт калибра 38 спешал. При малом размере, – торговец прокрутил пистолет на пальце. – шесть довольно убойных патронов.
– Что по цене?
– 20 килограмм смеси дорогой.
– Давай за 15.
– 20 килограмм и не грамма меньше. Это модель 1960 года, очень редкое оружие, я бы даже сказал коллекционное. Хочешь отдам пистолет Макарова, всего два, да что там за один отдам, если есть с курицей.
– Как знаешь, – буквально я отошел пару шагов, как в спину мне послышался крик.
– Стой! Будь проклята эта пустыня! За 15 отдаю.
– И расскажешь про штуку у тебя на голове, как договаривались.
– Хорошо, хорошо, только сперва еду.
Взяв одного грузчика и отсыпав на вскидку 15 килограмм смеси, я вернулся к торговцу. Положив смесь на весы, рабочий удалился.
– Семнадцать килограмм шестьсот грамм.
– Значит все девятнадцать?
– Обижаешь дорогой, весы правильные. Вот смотри.
Убрав в сторону мешок со смесью, он достал из-под прилавка автомат Калашникова.
– Вот смотри, АК-74 – три тысячи триста грамм.
Торговец положил на весы автомат и те ровно показали 3 кг 300 грамм.
– Удивил.
– Моя репутация дороже, чем лишние 500 грамм смеси, есть куда более хитроумные пути к богатству, – с нотами гордости произнес Али. – Правда, какое тут богатство, один смех.
Последняя фраза уже прозвучала из уст уставшего старика, пытающегося дожить свой нелегкий век. Произнося слова, казалось и глаза его потускнели. Он явно о чем-то задумался, быть может, уйдя в свои неведомые грезы, архивы памяти, обточенные временем словно крысами. Затем он встрепенулся и в его взоре вновь загорелось пламя.
– Так, о чем это я…, точно, о чалме.
– О чем?
– Чалма, тюрбан, так называется мой головной убор. Когда-то давно мои предки жили на Ближнем Востоке.
– Это где Средиземное море?
– О, эрудированный молодой человек! Именно там. Моя семья попала в немилость у тамошнего правителя, и они были вынуждены бежать сюда, в маленький городок Новый Элизиум. Не знаю, почему он так назывался, но слово из рассказа не вытащишь. Несмотря на новое место, мои предки чтили традиции, как и я сейчас. Кому-то кажется глупо, но, по-моему, память связывает нас с загадочной родиной, где возможно лучше, чем здесь, по крайней мере в мечтах. Эх, как бы я хотел ее увидеть… И мой головной убор, собранный из полос ткани, дань прошлому.
– А как твоя семья выжила в Великой войне?
– Они поселились в тесной квартире, купленной на остатки после переезда средства, и упорно работали, не гнушаясь никакого
Яркая вспышка озарила небосвод в разгар рабочего дня, тогда и взошли несколько солнц, карающей дланью испепеляющих грешную землю. К счастью, боезаряд не ударил в город, и мои родители успели спуститься в подземный этаж. В том доме действовала противопожарная система, такая, что дождь пошел с потолка, поэтому здание выжило, когда многое вокруг пожрал огонь. Несколько часов работали резервные генераторы, пока люди приходили в себя и заделывали щели, дабы не пустить радиацию. Когда погасли лампы, выжившие инстинктивно прижавшись ближе друг к другу, в бесконечной печали сидели под светом самодельных свеч и довоенных личных устройств, не таких как у тебя, тогда они еще были редкостью. На следующий день, пережив Ночь слез, уцелевшие, чуть менее сотни, совершили первую вылазку из-под земли. Восемь человек, отправились на верхние этажи за пищей и водой и узрели пожары, бушующие по всей округе, как черный дым с пеплом заслонили собой солнце, которое отныне станет призраком на вечно хмуром небе. Смрад стоял такой, что некоторых из первопроходцев вывернуло наружу.
Питаясь запасами торгового дома, испражняясь в угол, далеко не всем удалось выжить. Кто-то ушел на поиски родных, кого-то находили повешенным в одном из закутков торгового дома, кого-то убил стремительно развивающийся рак и прочие болезни, катастрофически обостряющиеся от стресса и пропитанного ядом воздуха, но более всего косила лучевая болезнь. Вот так и умирали при свете свечей и костров в страшных мучениях. Через год, когда закончились запасы еды и воды, в живых осталось не более тринадцати человек. Должно быть у тех, кто спасся в бомбоубежищах доля была лучше, чем у нас, но именно мы первые, самые стойкие к радиации, начали отстраивать мир. Через несколько лет скитаний, разграбляя уцелевшие запасы пищи, группа выживших с моими родителями, решила осесть в этом городе, посчитав уровень радиации приемлемым. И именно они и заселили бывший университет, чей водопровод питался от подземной реки, которая течет и по сей день. В том же году родился и я.
– Вот это да! Так получается твоя семья была одной из основателей Вулмарта!
– Получается так, откуда и название города, в честь того торгового дома. Только там у моей семьи была маленькая лавка, а здесь я вхожу в городской совет, как один из самых влиятельных торговцев.
– Так чего ты жалуешься, для тебя перемены стали к лучшему.
– Не стоит так думать, молодой человек. Нынешний мир жалкая пародия старого, я много слышал и читал о нем.
– Не могу не согласиться с Вами. Спасибо за рассказ. Я вижу Вы очень информированный человек, может, Вы также смогли бы мне помочь в одном вопросе.
Старик ухмыльнулся.
– Знаешь почему я дожил до глубокой старости, вопреки всем обстоятельствам?
– Были осторожен?
– Правильно мой мальчик. И рассудителен и поэтому иногда стоит беречь слова.
– Ваша правда, вот возьмите весь мешок, я давно не слышал столь интересное сказание.
Видно, старика порядком удивило мое решение.
– Спасибо, это очень редкий жест в наше сложное время. Ступай и пусть пески Вельда благоволят тебе.
Поблагодарив еще раз торговца, я пошел дальше по улице, а вслед мне слышались странные слова.