Хобби Сереги Костикова
Шрифт:
Для всех без исключения маршрутов понедельник в плане объема работы считался самым напряженным днем, только на подборку сумок даже опытный инкассатор тратил не менее четверти часа. Серегу Костикова отвлек от этого занятия Боярин.
– Ну, Шуба, проспорил нам Краснов пузырь?
– Ты о чем, напарник? – не понял Серега.
– Спрашиваю, с кого пузырь, с меня или с Краснова?
– Боярин, собьюсь из-за тебя. Отвали…
– Другими словами, – даже и не подумал «отваливать» помрачневший напарник, – пузырь я проспорил. Проще говоря, – не произошло
– Тебя так важно это знать?
– А тебе так сложно ответить? Погоди-ка! Чего это у тебя на шее? Засос? Точно, засос. Выходит, произошло? Произошло с кореечкой?
– Сколько раз повторять?! Не с кореечкой, а с кореяночкой!
– Не важно! – Боярин заулыбался. – Главное, что я в тебе не ошибся. Молодец, Шуба! А с Краснова – пузырь, гы-гы-гы. Жаль, что он не сегодня работает. Ну, рассказывай, как там все…
– Обойдешься без подробностей, – Серега положил поверх внушительной стопки последнюю сумку. – Кто сегодня водила?
– Скворец, как всегда. Он уже вооружился.
– Тогда грузимся и поехали…
Скворцом все звали молодого, щуплого мужичка, страстного любителя самой разной автомобильной техники. Об автомобилях и завязался разговор между Скворцом и Бояриным, не успели они отъехать от участка инкассации.
Когда речь заходила о машинах, Костиков предпочитал молчать. Водить машину он не умел, не хотел и в обозримом будущем ни покупать транспортное средство, ни получать водительские права не собирался. Причем, причин тому было несколько.
Это и отсутствие лишних денег – если они и появлялись, Серега тут же тратился на свои хобби. Это и нежелание быть от машины хоть сколько-нибудь зависимым в плане ремонта, техосмотров, страховок и тому подобного, не говоря уже о необходимости еще и гараж иметь. Это и абсолютно четкое понимание, что сидя за рулем, он обязательно будет нарушать правила дорожного движения: какой смысл стоять под красным сигналом светофора ночью на абсолютно пустынном перекрестке; какой смысл плестись с ограниченной скоростью, если дорога позволяет гнать в два раза быстрее; почему бы не пересечь сплошную, обгоняя тихохода, если есть стопроцентная уверенность в безопасности такого маневра???
По большому счету Костиков был вообще против частного транспорта, как такового, придерживаясь девиза «великого комбинатора», что автомобиль не роскошь, а средство передвижения.
«Долой частный транспорт! Да здравствует транспорт общественный! – бывало, провозглашал Серега в пьяных спорах с друзьями. – Зачем вокруг нас столько машин? До работы или до дома доехать – пожалуйста: метро, автобус, троллейбус, маршрутка – дешево и сердито, и баранку крутить не надо, и выпить можно, и книжечку в дороге почитать. За город – на дачу, рыбалку, охоту – вот вам электрички и те же автобусы. Что-то срочное – бери такси. И никаких проблем. Даже если лет пять – семь каждые летние выходные на дачу куда-нибудь под Звенигород на такси ездить, все равно дешевле обойдется, чем за то же время собственную тачку эксплуатировать, которую и заправлять, и масло менять, и
Однако сколько Серега на эту тему ни спорил, за все время ни один из друзей и знакомых его точку зрения в глобальном смысле не поддержал. Ни один не поддержал!!! В итоге Костиков зарекся вникать в автомобильные темы и считал, что правильно сделал. Уж лучше вместе с друзьями ругать футболистов московского «Спартака», хотя и болел Серега за этот клуб с самого детства…
Ну а пока водитель со старшим спорят, можно было спокойно думать о Вике, с которой он вскоре должен был встретиться в универсаме.
Вчера утром у него дома они расстались как-то очень неправильно. Серега не удосужился узнать номер ее телефона, но даже если бы и знал, то, скорее всего, не позвонил бы. Не хотелось выяснять отношения по телефону.
Они неплохо повели время вечером и восхитительно ночью, но утром… Утром он словно бы вдруг стал ей абсолютно безынтересен. Серега невольно сравнил Вику с пассажиркой такси, которая села в салон, назвала адрес, мило общаясь с водителем, комфортно прокатилась до нужного ей места и упорхнула, скупо попрощавшись, сразу же забыв о том, кто ее вез.
Но ведь нельзя же так! Не вымучивала же Вика из себя улыбки, когда он шутил, и стоны – в то время, пока он ее ласкал. Нет, она не притворялась и искренне им наслаждалась; в постели Вика выжала его, словно лимон, но и ему с полной отдачей доставляла наслаждение. И засос, который Боярин заметил у него на шее, на самом деле был не единственный…
И совершенно напрасно он сравнивал Вику с пассажиркой такси. Пассажирка не стала бы фотографировать водителя на свой мобильный телефон. Получается, он для нее кое-что значил. Разве могло быть иначе, ведь она была для него… Она для него…
– Скворец, – обратился Серега к водителю, когда у того в объяснении старшему маршрута чего-то касающегося актанового числа бензина возникла пауза. – Я у Боярина не спрашиваю, он у нас холостой…
– Не холостой, а разведенный, – уточнил Боярин.
– Без разницы…
– Как раз имеется разница, – не согласился Скворцов. – Вот я анкету для поездки в Швецию заполнял. Так в ней требуется точно указать – женат ты, разведен или холост.
– Если ты разведен, то разве не холост? – удивился Серега.
– Дело в том, – принялся объяснять водитель, – что для принимающей страны, так сказать, желательней видеть человека разведенного, чем холостого, который, по сути, вольная птица и запросто может эмигрировать. А у разведенного на родине могут быть дети, следовательно, имеются некоторые сдерживающие обязательства.
– А если я дважды разведенный? – поинтересовался Боярин.
– Тогда в Швецию без консульского сбора пустят, – пошутил Серега. – Но речь не об этом…
– А какой у них консульский сбор?