Хоббит и кольцо всевластья (Первый поход)
Шрифт:
Никто не стал спорить с магом. Эльфы понимали, что это единственная возможность продолжить поиски и сделать их наиболее эффективными.
– И все же мы можем опоздать, – Торонгил подошел к Гэндальфу. – Возможно Бильбо уже мертв.
Настоящая боль отразилась на лице волшебника:
– Тогда мы должны найти его тело!
От яростного возбуждения, охватившего его, Гэндальф с силой стукнул посохом о землю. Земля отозвалась протяжным гулом. Словно где-то вдалеке заиграли дробь барабаны.
Торонгил ничего не сказал, но протянул Гэндальфу свою правую руку, на которой синим светом, вспыхнуло
– Откуда оно у тебя? – спросили они оба.
– Галадриэль дала мне его, – ответил Торонгил. – Она сказала, что если не будет другой возможности, я должен воспользоваться его силой.
– Возможно, ты прав! – воскликнул Гэндальф и открыл взорам присутствующих свое кольцо Нарья. – Сейчас именно такой момент. Элронд, сделай и ты то же самое.
Элронд не заставил просить себя дважды, и три кольца засверкали, затмевая своим светом даже пламя эльфийских факелов и костров. Затем опять, как в чертогах Лориэнского дворца, лучи трех колец собрались воедино и построились в треугольник. Затем в этом треугольники маг, воин и эльф явственно увидели Бильбо. Хоббит лежал в полной темноте, лицо его было перекошено болью и ужасом, ноги спутаны толстыми веревками, а руками он от кого-то отбивался, держа в них свой короткий эльфийский кинжал, который буквально сверкал голубым пламенем. Затем видение пропало, а лучи тонкими путеводными нитями устремились в лесную чащу.
Гэндальф, Элронд и Торонгил спрятали кольца, повернув их камнями внутрь, но лучи так и остались дрожать в воздухе и показывать направление.
Никто не стал ничего говорить, но все устремились в ту сторону, где несомненно должен был находиться хоббит. И так силен был всеобщий порыв, что деревья, которые всей массой вдруг преградили дорогу, очень быстро поредели и перестали представлять собой непроходимый бурелом.
Они бежали целый час. Ни разу не остановились, даже для того, чтобы перевести дыхание. Путеводные лучи исправно указывали направление. Наконец чаща поредела, но путь на многие мили был прегражден гигантской черной паутиной сверху до низу. Перед эльфами словно выросла непреодолимая стена из толстых густо переплетенных между собой веревок, крепких, словно стальная проволока. Три разноцветных луча ушли сквозь нее и затерялись вдалеке среди густых мохнатых и липких паучьих нитей. И когда эльфы стали рубить мерзкую паутину мечами и топориками, сотни крупных отвратительных и невероятно проворных пауков налетели на них со всех сторон…
Бильбо действительно сбежал из лагеря. Хотя за несколько минут до побега ни о чем подобном он даже не помышлял. Все получилось словно помимо его воли.
Сначала все было обыденно. Когда эльфы разожгли костры, он даже оживился и повеселел. Былые страхи отступили и улетучились. А вкусная еда и приятные напитки и вовсе приподняли ему настроение.
– И чего это я? – спросил сам себя Бильбо. – Чего зря волнуюсь? Чего боюсь? Разве за все свои приключения был ли я в такой безопасности, как сейчас? Столько народу меня окружают! Эльфы, Торонгил, Гэндальф. Да мне сейчас даже дракон не страшен!
Но про дракона Бильбо все же вспомнил зря. Почему-то при мысли
– И что же это я такой несчастный-пренесчастный хоббит? – с болью в голосе воскликнул он. – Все хоббиты, как хоббиты, сидят себе в уютных норках, пьют после ужина чай, курят трубки, а я здесь, неизвестно где, на краю земли, среди чуждых мне существ, сижу, никому не нужный, и даже друзья со мной не разговаривают, словно меня и нет вовсе. Даже Гэндальф, тоже мне друг, называется. Как встретился с королями, да принцами, меня и замечать перестал. Словечком не перекинется. Конечно, кто я ему? Всего лишь хоббит. Ни эльф, и тем более не знатный принц или король. Замухрышка толстопузый. И ничего ему от меня не надо кроме Кольца.
И как только произнес он последнее слово, так сразу же и прикусил язычок и с опаской посмотрел вокруг. Не услышал ли кто, что он только что сказал? Но никто его не услышал. Эльфы были заняты, друзей поблизости и вовсе не было, и никто не обращал на него внимания.
– Вот-вот, – проворчал Бильбо, он так рассердился, что даже сжал кулак и погрозил неизвестно кому. – Даже выслушать меня некому. – Глаза его вдруг злобно сверкнули, когда он оглядел ночной лагерь эльфов и особенно шатер, в котором скрылся Гэндальф и владыки эльфов. – Кто меня слушать то будет? – эти слова Бильбо прошептал себе под нос. – Им от меня только одно и требуется. – Он схватился за нагрудный карман и нащупал в нем Кольцо. – Моя прелес-с-сть! Ее они у меня хотят отнять и что-то нехорошее с ним сделать. Чует мое сердце. Ох чует!
От подобной мысли хоббиту стало совсем плохо. На какой-то миг в голове у него пронеслась мысль, что зря он так размышляет, ничего подобного нет, и вокруг него друзья, и никто не желает ему плохого, и надо бы подойти к Гэндальфу и спросить его напрямую, почему он Бильбо так погано себя чувствует. И Гэндальф его успокоит и посмеется над его страхами и похлопает его, как прежде, по плечу, и снова станет все замечательно и великолепно, как и раньше. Но мысль эта была очень быстрая и мимолетная. Она появилась и исчезла. Улетела стремительно и безвозвратно.
Снова навалился страх. Мучительный и непереносимый. Теперь это был еще и страх за Кольцо. Бильбо вдруг стал подозрительно смотреть в ту сторону, где стоял главный шатер. До него вдруг донеслись голоса, которые там звучали. Тихим протяжным шелестом отдались они вдруг в ушах Бильбо и заставили его заскрипеть зубами от злости и сжаться в комок, словно от пронзительного холода.
Сначала он услышал голос Гэндальфа.
– Пора, пора забрать у него то, что не принадлежит ему, – хриплым злым голосом сказал кому-то волшебник.