Хочу быть с тобой
Шрифт:
Дани, был первым человеком, рядом с которым я забывала о Диме, вернее о своей к нему больной влюбленности. С ним было весело и легко. Первые пару лет я парила, а потом спустилась на землю, и вошла в зону комфорта, в которой наше и ним общение свелось к ежедневным телефонным звонкам и встречам пару раз в месяц. Звучит ужасно, но это реально. Моя реальность. Стремясь к чем-то особенному, стала как все.
Примерно до двадцати пяти, абсолютным счастьем считала семейную жизнь, растворяться в своих самых близких. Держала перед глазами картинку своих родителей, усовершенствовав её тем, чего мне не хватало.
Моей мне не хватало рядом. За несколько лет до её смерти, она потеряла ребенка на позднем сроке, и ушла в себя. Надолго. А папа ушел в заботу о ней. Я была эгоистка, ей и осталась. Хочу своего человека, для которого я буду центром вселенной. Единственным самым главным. С годами начала думать, что по крайней мере рожу себе такого человечка. Но вот мне двадцать восемь и большую часть времени я посвящаю работе. Что там говорят о том, что мечты должны сбываться?
Папа, в самом начале наших отношений с Дани, просил не торопиться. Выходить замуж только тогда, когда целиком и полностью буду уверенной в глубине своих чувств… получилось полярно.
Экран телефона беззвучно загорается.
«Думаю о тебе».
Внутри всё сжимается. Где же столько сил найти.
«Двадцать четыре на семь. У тебя так же?» - Руслан решил добить мою психику.
Откидываю телефон, он пружинит от кровати и со звоном падает на пол с кровати.
Вот и осталась в квартире, чтоб в себе разобраться. Уединение в одиночество превратилось, тут же тисками горло сдавливая. Вдохнуть не получается. Пульс учащается. Встаю и почти на ощупь в ванную направляюсь. Боже… не стоило. То, что вижу в отражении меня совершенно не устраивает. Пугает и угнетает.
Уж не знаю, что там в моей голове взорвалось, буду считать гипоксия на нервной почве, но как итог я вижу перед собой осколки зеркала и фарфорового стакана для зубных щеток. Закрываю мокрое лицо руками, оседая на пол.
Телефон начинает звонить, в тишине квартиры звонок эхом в ушах раздается. Стоило звук отключить полностью, после сообщений. В том, что это Руслан, я не сомневаюсь.
Сколько времени провожу за разглядываем своих рук, и пола ванной комнаты, не знаю.
В дверь долбить начинают редко, с такой силой, словно я Селигер в чью – то квартиру спустило. В таком состоянии с меня станется. Тормознуто встаю, направляюсь к двери, даже не глядя в глазок открываю. Сильные руки тут же сдавливают меня с обоих сторон, до боли, прижимают к себе.
Несмотря на болезненные ощущения я не сопротивляюсь, у меня нет сил, ничего внутри нет, полный штиль.
– Пугаешь, охренеть как, - проталкивает меня в глубь квартиры, не отпуская от себя. О чем он говорит, я не понимаю, он и до этого писал, я не отвечала.
Его пальцы в кожу впиваются, дышит тяжело, на макушке от его дыхания волосы дыбом. Вдыхаю, как мне кажется, незаметно его запах. Даже он мне нравится.
– Ты тоже вкусно пахнешь, малыш, - целует голову. Не волнует даже то, что спалилась, снова тяну носом воздух рядом с его кожей, только теперь сильнее, - Да ты не в себе, - пытается шутить, но интонации выдают его состояние.
Руслан подхватывает меня под бедра, успеваю только его за шею обхватить.
– Твой бок…, - получается слишком сипло.
– Уже почти зажил,
Аккуратно заносит меня в спальню, кладет на кровать. Сам рядом садится. Какой-то совершенно мне незнакомый человек, ведет себя сдержанно, у меня же снова внутри гореть начинает.
– Зачем тебе гулящая нужна? – спрашиваю резко.
– Что ты несешь? – голос звучит резко, - Во – первых, у нас с тобой всё иначе будет. По- настоящему. Неужели не чувствуешь? Быть такого не может. Во – вторых, я не прошу изменять. Говорил же – расстанься, - слова произносит так легко, уверенно, словно это проще простого. Вмиг жизнь свою испортить.
– Через месяц тебе надоест…
– Яр, не беси, - перебивает, кладет руку на мою голову. Начинает гладить… грубовато, явно стараясь справиться с бурей эмоций, - Просто позволь любить тебя. Просто позволь себе получать удовольствие.
Глава 26
Саяра непривычно притихшая. Мы трое (Мурат Азатович, я, Серега) привыкли пользоваться своим привилегированным статусом в общении с ней. Это с другими она может общаться сухо, односложно, нехотя, я же привык к другому, сейчас её нежелание общаться цепляет, даже скребёт где – то внутри.
– У тебя что – то случилось? – смотрю на неё, отрывая взгляд от дороги, Яра отрицательно головой качает.
Возвращаю взгляд на дорогу. Пальцы сжимают руль сильнее.
– С Данияром нормально? Не ругались.
– Нет, с чего бы, - периферийным зрением вижу, как она пожимает плечами.
– А с чего тогда ты грустишь?
– Я не грущу, - бросаю на неё строгий взгляд. Раньше срабатывало всегда, Яра сдавалась и выкладывала всё, что её беспокоило. Сейчас же она делает вид, что не замечает, - Смотри на дорогу, - добавляет с моей интонацией.
Да уж. Алеев шкуру спустит, если с его дочерью что – то случится, и в прямом и в переносном смысле.
– Мне не нравится твоё состояние.
– Мне оно тоже не нравится, Дим, - произносит на выдохе.
– Может поделишься? – не оставляю попыток. Слишком уж дорога, чтоб так просто сдаваться.
Не уверен, что брат дорожи Яры мне будет. Когда мы познакомились, её отец уже был одним из самых обеспеченных людей нашего города. До неё, опыта общения с детьми настолько богатых людей, у меня не было, но и тогда я понимал, что она исключение из правил. Собранный с годами опыт это лишь подтвердил.
Насколько мы с ней друг к другу привязаны, понял только когда она уехала. Её постоянную поддержку принимал, как должное. Забылся, а когда осознал, было поздно. Серега со мной полгода не разговаривал, после её переезда. Всё это время я взять в толк не мог, о чем он болтает. Как она могла из меня уехать? Как я мог не замечать, что она ко мне что – то чувствует? И самое главное, как я мог ей в принципе нравиться? Мы же постоянно были на виду друг у друга, не единого повода задуматься об этом она не дала.