Хочу быть с тобой
Шрифт:
В какой – то момент на талию ложатся руки, те самые – особенные. Его прикосновения, как и запах, ни с кем не перепутать.
– Ты мерцаешь. Все остальные обычные, - произносит Руслан шепотом над моим виском.
Разворачивает меня к себе лицом, тут же моих губ своими касается.
– Просто остальные несвободные, не твои.
– О, ну это не проблема. При желании…, - вслух нахал размышляет, с усмешкой.
Вы на него посмотрите, как заговорил. Отталкиваю его ладонями.
– Другие мне не интересны. Хочу только свою, - за предплечья возвращает меня обратно.
–
– Нет, последствия могут быть сокрушительными. Обижать тебя опасно. Промахнешься немного, и не от кого самой же будет рожать, - припоминает мне тот удар на регулярной основе.
– Пока ты повзрослеешь, окрепнешь, сформируешься – мне уже вовсе поздно рожать будет, - подначиваю его с тоской в голосе.
Недолго ещё припираемся, затем возвращаемся за столик. Там только Миша с Серёжей.
– Старикашки в бассейн пошли, или бухать. Я так и не понял, - иногда Сережа поражает меня в самое сердце. Сейчас именно такой случай. Старикашками он называет моих ровесников и людей немногим старше.
– Что?
– Ой, Яр. Ну, ты - то не они. Вообще не стареешь, - чем дальше, тем комплименты изысканнее.
– По женщинам с азиатской кровью вообще возраст не определись. Удивительные…
– Заканчивай, - Руслан беззлобно прерывает его на самом интересном месте, только более - менее похожие на лесть слова начались.
– Бедная Маруська. Как она на тебя повелась.
Пока они обмениваются колкостями, ко мне Миша слегка наклоняется. В глазах интерес неприкрытый, рассматривает только лицо, ниже середины шеи взгляд не опускает, демонстративно на Руслана косится.
– Наблюдал за тобой. Он, - кивает на Руслана, - от тебя никогда не отстанет. Говорил, что не такая, как все, я теперь убедился. Ты какая – то… эстетичная, что – ли.
Спасибо что не на «вы», после моря «лести» я бы не пережила. И так ощущаю себя дамой в летах в их компании. Слушаю его внимательно, не перебиваю. Парень с мыслями собирается, работающие шестеренки в глазах отражаются.
– Мы с ним в школе учились, типа элитной. Если не каждый, то через одного, там были исключительные, самомнение с дирижабль. Бабло важности добавляет. А ты не такая, - уточняет Миша.
– Не сказать, что тебе пофиг, но ты словно не замечаешь никого вокруг, если тебе это не интересно. Я таких раньше не видел.
– Ты это двадцать минут генерировал, пока я танцевала?
Миша кивает, смеется. Берет бокал, делает знак, что хочет выпить за меня. После продолжает обсуждение темы, старается в диалог углубиться.
Руслан уютно обнимает. От его прикосновений моё тело переполняет трепет.
– Для меня деньги, достаток – это всего лишь свобода и возможности, но никак ни гордыня и важность. Всё от воспитания зависит, и, наверное, ещё от чего – то, возможно от самосознания. Заслуги детей в том, что родители чего – то добились - нет, поэтому нимбу нет оснований загораться, - Миша слушает, едва заметно головой покачивает, вперед – назад.
– Папа дыры в недостатке времени на меня, наличкой не закрывал. Просто я знала, если что – то нужно будет, он поможет. Транжирить, тем более чужие
Может Миша и хотел ответить, но Руслан крепче к себе меня прижимает, будто бы подгребает, полностью моим вниманием завладевая.
– Люблю тебя, Яр, - произносит вслух эту фразу впервые.
Совершенно не вовремя, я на осколки разлетаюсь, их ветром сдувает в два счета.
Глава 51
– Пётр Александрович, лечо потрясающее. Сердечно благодарю вас с супругой, - по пути в администрацию разговариваю по телефону с отцом водителя автовоза, на котором мою прошлую любимицу перевозили.
Анохин с супругой, в знак благодарности за помощь их сыну, взялся снабжать меня шедеврами домашнего консервирования. Вот чего не было в моем детстве, того не было. У нас никто не закатывал.
Их сын достаточно быстро идет на поправку, уже дома находится. При помощи костылей может ходить. В последующем врачи обещают, что сможет и без них передвигаться. С заведенным на него уголовным делом Леонид, можно сказать, уже разобрался. Когда люди торопятся – совершают ошибки. Вот и руководство компании, в которой Анохин – младший работал, следы заметало, совершенно, не аккуратно.
– Ярочка, будем рады тебя, и родных твоих, видеть у нас. Приезжайте. Заодно соленья передам и грибочки, - сглатываю, улыбаясь при этом, кажется спектр моих вкусовых предпочтений расширился. Взгляд стараюсь не отрывать от дороги. – Мы чрезмерно вам с отцом благодарны.
В который раз он начинает рассказывать, что им с женой пришлось пережить. Всё это я слышала, но внимательно слушаю снова. Человеку хочется переживаниями поделиться, мне их так жаль, что выслушать – самая малость, которую я могу сделать. В погоне за деньгами люди бывают слепы, вот и их сын не подумал о том, что просто так большие деньги за подписание документов никто не платит. Обязательно будет подвох. Благо, обошлось только порчей машин и штрафом, а не потерей жизни.
В зеркале заднего вида замечаю то, что меня совершенно не радует. Приходится попрощаться со своим собеседником, пообещав ближе к выходным позвонить и согласовать дату визита.
Набираю Руслана – он как назло не отвечает. Происходящее так напрягает, что кожу на руле с силой сжимаю. Вожу по нему большими пальцами, ощущения – космос, уже из – за этого «Феррари» стоит понесенных на её приобретение затрат.
– Папуль, ты ничего мне сказать не хочешь? – задаю вопрос, как только он на звонок отвечает, даже не поздоровавшись с родителем.
Он откашливается. Сомнения в том, что он ни при чём улетучиваются.
– Здравствуй, доченька. Хотел позвать тебя на обед. Как ты угадала?
– Чудесно. Я к часу подъеду. Расскажешь мне за обедом, с какой стати за мной наружка катается. Горю от желания узнать поскорее.
Снова смотрю в зеркало заднего вида. Ребята всё так же через машину. Ответственные. Хаотично по городу уже катаюсь, они боятся отстать.
– Я объясню, милая, - голос отца звучит устало. Прямо вижу, как он глаза прикрывает.