Хочу, чтобы мы были вместе

Сивек Тара

Мы с Эйденом оба смотрим ей в глаза и пожимаем плечами.

– Конечно, Кэм, мы останемся друзьями на всю жизнь, несмотря ни на что, - соглашаюсь я.

– Да, несмотря ни на что. Даже на то, что ты девчонка, - добавляет Эйден.

Кэмерон хмурится, отделяется от нас и ударяет его в живот. Я громко смеюсь, когда парнишка сгибается пополам и стонет от боли. Кэмерон улыбается мне как и

Эйдену пару минут назад, и то странное чувство, что я испытывал, уходит, когда она протягивает руки, и я бросаю ей мяч.

– Правило номер один: никогда не беси Кэмерон или она тебя ударит, - говорю я Эйдену, похлопывая его по спине и хватая за руку, помогая подняться.

– Спасибо за предупреждение, - ворчит он, потирая живот, когда мы занимаем позиции перед баскетбольным кольцом.

Вместе мы проводим остаток дня, играя в «H-O-R-S-E» и, как обычно, Кэмерон всегда побеждает. Эйден не скулит и не жалуется, а раз за разом предлагает ей сразиться снова, и именно поэтому я совсем не против предложения Кэмерон быть лучшими друзьями на всю жизнь.

Глава 3

Кэмерон

– Ты разрушила мою жизнь, - прочла я вслух и закатила глаза.

Эти четыре слова были напечатаны на листе бумаги, который я достала из конверта без марки, затесавшегося среди стопки пришедших сегодня счетов.

Мне хочется разорвать бумагу в клочья и выбросить в мусор, но вместо этого я сую листок в нижний ящик стола в папку с другими подобными посланиями, чтобы позже снять с него копию, прежде чем передать местным полицейским.

– Ну, по крайней мере, в этом все прямо и по существу, - говорит моя подруга и коллега Амелия, сидящая в кресле напротив стола. – Почему они не могут быть более конкретными и описать, как именно ты разрушила их жизнь? Проехала раньше их на перекрестке? Или, может, они стояли позади тебя в очереди на кассу, где пробивают менее десяти покупок, когда ты взяла одиннадцать?

Я хихикаю над серьезным выражением ее лица. В последнее время у меня мало поводов для радости, но я всегда могу рассчитывать на заряд бодрости от Амелии.

– Признаюсь, однажды я взяла более десяти товаров. Но только однажды, да и то из-за неотложной необходимости.

– Винно-бутылочной необходимости? – спрашивает Амелия, вздергивая бровь.

– Возможно… - Снова хихикаю я.

– Прямо сейчас в твоей жизни слишком много стрессов. Думаю, настала пора посетить твоего «друга с привилегиями».
– Она знающе подмигивает мне и даже показывает воздушные кавычки, произнося «друг с привилегиями».

– Давай называть вещи своими именами. Грейди – отклик на мой зов плоти. И, кстати, я прежде

тебя подумала об этом и как раз собиралась написать ему сообщение.

Амелия поднимает руку в жесте «дай пять», а я стараюсь не чувствовать себя виноватой, когда отправляю SMS. Грейди знает, как обстоят дела. Он согласился на это, и мне не в чем себя винить.

После нескольких минут в тишине Амелия улыбается и говорит:

– Не позволяй этому, - она машет на ящик стола, куда я убрала письмо, - беспокоить тебя. Некоторые люди просто не понимают, чем ты тут занимаешься.

Пять лет назад Амелия Спаркс приехала в лагерь вместе со своим трехлетним сыном, ища что-то, что поможет им справиться с последствиями того, каким ее муж вернулся из военной командировки. Мы быстро стали друзьями, поэтому, когда в прошлом году Амелия потеряла место хостес в ресторане в центре Чарльстона, я сразу же предложила ей вакантную должность директора-распорядителя. Она стала даром небесным не только для лагеря, но и лично для меня, особенно в последнее время. И глядя на женщину передо мной, так отличающуюся от той, что я встретила пять лет назад, я понимаю, что это чувство взаимно.

Тогда, впервые войдя в мой офис, Амелия выглядела просто ужасно: длинные неухоженные волосы собраны в крысиный хвостик, под покрасневшими от непрерывного плача глазами огромные мешки. Ее худоба пугала настолько, что я немедленно отвела ее в дом, усадила за стол и заставила поесть. Говорила она шепотом, и всегда нервно прятала взгляд, когда я пыталась завести беседу. Потребовалось несколько месяцев, чтобы она, наконец, открылась мне и призналась, что ее муж после возвращения домой постоянно злился, беспробудно пил и вымещал свои боль и страх на ней и их сыне Дилане.

С помощью наших консультантов она и Дилан смогли обрести силу и найти счастье, несмотря на то, что пережили. Амелия, взяв ответственность за свою жизнь, развелась с мужем, который категорически отказался принять психологическую помощь и таким образом воссоединить семью.

Сейчас Амелия – картина прекрасной здоровой женщины. Ее недавно осветленные волосы лежат на плечах легкими кудрями, ее макияж красив и безупречен, а вес, который она набрала, распрощавшись с депрессией, наградил ее тело такими женственными изгибами, что я даже завидую. Она запросто и часто улыбается, живет полноценной жизнью и старается, как может, чтобы и я делала то же самое. Получается не очень, но это не из-за отсутствия усердия со стороны Амелии.

– Со мной все в порядке, - говорю я, задвигая ящик стола. – Это не первое гневное послание, которые мы получаем и, определенно, не последнее.

Теперь, когда мои родители частично отошли от дел, и я взяла на себя управление лагерем, я продолжаю, как и они, передавать письма полиции в качестве меры предосторожности. За все эти годы не случалось ничего плохого, и я сомневаюсь, что когда-нибудь случится, но излишняя осторожность не помешает, когда ты руководишь лагерем, где находятся дети.