Хочу познакомиться
Шрифт:
Нелегко оказалось не только свести романтическое знакомство, но и рассказать о нем. Я и подумать не могла, что отчеты для Эго вдруг пробудят во мне прежнее желание писать. Однако, когда Эго заявил, что мой первый отчет — «охрененная скукота», во мне всколыхнулась застарелая обида. Раньше я часами не вставала от письменного стола, целые дни пролетали в мгновение ока. Первым моим читателем всегда был папа, его продуманные замечания помогали мне сглаживать шероховатости. Потом он умер, а вскоре тот агент отклонил мой первый сценарий, который я написала без
Пискнул смартфон, возвращая меня обратно в кафе. Я перевернула его экраном вверх, ожидая сообщений из чата ДжЭМС, но увидела это:
НЕИЗВЕСТНЫЙ НОМЕР: Ну, Рыжая, уже довела до рвоты очередного карапуза? Должен признаться, этот эпизод невероятно подхлестнул мое воображение. Даже больше, чем присланный тобой список ромкомов, которые я никогда не посмотрю. С нетерпением жду развития событий.
Его сообщения приводили в бешенство не меньше, чем он сам.
Рыжая: Кто это, простите?
Эго: А скольких чертовски привлекательных сценаристов ты знаешь, Рыжая?
Рыжая: Ни одного.
Эго: Очень смешно, Эми.
Рыжая: А, это ты. Разве ты не должен писать?
Эго: Какая строгая! Сначала я хочу получить от тебя побольше отчетов. Мне нравится наблюдать, как ты навязываешься другим людям, а не только мне.
К тому же твой стиль не так уж плох, Рыжая.
Рыжая: Как и твоя техника отвлечения внимания. Мы заключили сделку.
Эго: Вот именно, и что дальше?
Анетт хихикнула, и я подняла глаза. В руках она держала нечто похожее на профессиональную фотокамеру. Я бы предположила, что камера принадлежала ее отцу, если бы не радужный ремешок; вдобавок то, как она ее держала, свидетельствовало, что это ее вещь.
Девочка сфотографировала Бена. Он улыбнулся ей, охотно, но неловко. Я снова опустила взгляд на экран телефона, гадая, почему они здесь опять одни. Может, воскресный завтрак был официально отведен для общения отца и дочери. Казалось, между ними существует тесная связь. Это были совсем мне чужие люди, однако сквозило в них нечто очень близкое.
Вспышка. Я моргнула и увидела, что Анетт опускает камеру и улыбается мне:
— Ты тоже хочешь поиграть?
Бен открыл рот, словно собираясь возразить, но я опередила его.
— Что за игра? — поинтересовалась я, сама не понимая, что на меня нашло. Было до боли очевидно, что ее отец не хочет, чтобы я к ним присоединялась. И это почему-то вызвало у меня желание поучаствовать в игре.
Анетт просияла.
— Она называется «чихай по годам», — сказала девочка. Затем
— «Читай по губам», — тихо поправил Бен.
— Мы тебе объясним. Выбираешь кого-нибудь в кафе, например вон тех двоих. — Анетт указала пальцем на пожилую пару, сидевшую через несколько столов. Бен мягко опустил палец дочери вниз. — Потом наблюдаешь за ними. — Она прищурилась.
Я видела, что пара беседует, но расслышать в переполненном кафе их разговор было невозможно.
— О, я иду в магазин за сыром, — сказала Анетт, понизив голос. Последовала пауза. — Папа! — подсказала она.
— Я всегда должен быть за женщину?
— Да, — ответила девочка. — И не валяй дурака. Прежде чем переключить внимание на пожилую пару, Бен покосился на меня.
— Почему ты помешана на сыре? — спросил он более высоким, чем обычно, голосом.
Я прикрыла улыбку рукой.
— Обожаю сыр, — проговорила Анетт тем же низким голосом. — И пчел тоже, — добавила она, потому что старик продолжил говорить.
Бен и Анетт идеально подстраивались под разговор, ускоряя или замедляя темп речи, чтобы их реплики совпадали с движениями губ пожилых супругов. Можно было почти поверить, что они действительно читают по губам, но это просто невозможно.
— Ты никогда раньше не говорил о пчелах, — фальцетом произнес Бен.
Пожилой мужчина сделал сердитый жест в сторону официанта.
— Подайте мне пчел! — крикнула Анетт, заставив Бена поморщиться, когда пара оглянулась, и мы втроем опустили головы.
— Потрясающе, — прошептала я.
— Это папа придумал.
Бен встряхнул газету, показывая, что игра окончена; кончики его ушей порозовели.
Анетт воспользовалась возможностью придвинуться ко мне поближе, в ее глазах вспыхнули огоньки.
— Так что, познакомилась еще с кем-нибудь ради Эго?
Я что, и впрямь выболтала его прозвище на прошлой неделе? Я была так взбудоражена, что едва могла вспомнить, что именно наговорила. Неудивительно, что Бен недоволен моим присутствием.
— На самом деле его зовут Эзра, — поспешила сообщить я, косясь на Бена. Он перевернул страницу, не обратив на меня внимания. Отлично. — Твоя мама подумает, что я плохо на тебя влияю.
На сей раз Бен поднял голову. Я что-то не то сказала?
Но Анетт по-прежнему мне улыбалась.
— Думаю, ты бы ей офигенно понравилась, — заметила она.
Мне потребовалась секунда, чтобы зафиксировать в сознании это «бы», и тут до меня наконец дошло, почему Анетт и Бен здесь одни.
— Анетт, — упрекнул ее Бен. — Помнишь, о чем мы говорили? Ругаться можно только по-французски. Я хочу, чтобы окружающие думали, что мы культурные люди.
— Merde, — сказала Анетт.
— Уже лучше.
— Простите, — тихо сказала я Бену.
Наверное, было в моем тоне нечто такое, что дало ему понять, что я, как могла, все поняла. Он поднял глаза и впервые мне улыбнулся. После чего нежно поцеловал Анетт в макушку. Посмотрев на отца с дочерью, я ощутила внезапный порыв.