Хочу тебя в долг
Шрифт:
Вся эта философия ниже пояса. Невольно тянет поспорить. Но я понимаю, что женское мнение мало значит для Амира. Он в своей правоте уверен. Точку зрения не изменит.
Похоже, для мужчин действительно на первом месте их достоинство. Особенно для таких мужчин как громила, жестоких и непреклонных. Мне надо научиться этим управлять.
Любопытно, это вообще возможно? Управлять им. Звучит дико.
— Я просто не представляю, как ты это совмещаешь, — признаюсь честно. — Секс и бизнес. Ведь плотские утехи расслабляют и…
— Ого завернула, — хохочет. — Плотские утехи? Это
— Ну спасибо, — хмурюсь.
— Ха, так прикольно же.
— Комплимент?
— Типа, — скалится. — Тортик свой жуй.
Десерты выглядят соблазнительно. Глупо противиться искушению, к тому же, должна быть хоть какая-то компенсация за его постоянное хамство? Приступаю к дегустации, начинаю со штруделя. Невесомый крем, нежнейшая консистенция, буквально тающая во рту — и это только соус к основной части. Тут и правда глаза от удовольствия вмиг закатываются. Уплетаю лакомство за обе щеки. Даже перестаю замечать пристальное внимание со стороны Амира. Полностью предаюсь вкусовому наслаждению. Магия, не иначе. Такое мог создать лишь настоящий волшебник. Прихожу в чувство, когда моя тарелка пустеет. Тянет и ее вылизать, если честно. Собрать каждую каплю чудесного нектара языком. Но это же некрасиво. Не при людях же. Надо приличия соблюдать.
Я поднимаю взгляд на громилу и гулко сглатываю. Запиваю свое смущение крупным глотком кофе.
Этот чертов развратник совсем другое представлял, пока я увлеклась десертом. Явно предвкушал то, какое именно применение найдет моему рту. Его горящие глаза не позволяют сомневаться в самых разнузданных желаниях.
— Раз тебе нужно так много секса, то и женщин хочется разных, — озвучиваю вполне логичную мысль. — С одной ведь надоедает, становится скучно.
— Да, — ухмыляется, в бесовских искрах его взгляда могу увидеть отражение тысячи женщин, которых он использовал по назначению и вышвырнул, наигравшись. — Но бывает иначе.
— О чем ты? — сама свой голос еле слышу.
— Мужику надо много девах, только если ни одна его не цепляет, — заявляет ровно. — А как зацепит, как пулей в грудину войдет, так других замечать перестаешь.
— И ты… — договорить не решаюсь.
— Я в это слезливое дерьмо слабо верю, — насмешливо заявляет Амир.
— А во что ты веришь? — ощущаю болезненную горечь внутри.
— В твою звездень, — припечатывает издевкой, резко нагибается вперед и под столом хватает меня ладонью так, что отнимаются ноги, трется щетинистой щекой о мою обнаженную шею. — Тугую. Упругую. Горячую. Чистый кайф такую звезденку растягивать. Выдалбливать болтом до судорог и спазмов.
Кажется, я сейчас разрыдаюсь. От стыда. От боли. Не физической, а моральной. От его скотского отношения. Подразнил, поманил. И показал себя настоящего. А я чувствую острое возбуждение, просто от того, как меня касаются его пальцы, от ощущения силы, власти над моим телом. Я превращаюсь в шлюху. Нет, я уже шлюха и сама подписала на это негласный контракт, сама приняла его условия. Почему тогда истерю?
— Мне нужно в туалет, — выдаю сдавленно.
— Двигай, —
Я пулей выбегаю из прекрасного зала.
Мои ожидания — мои личные проблемы. Какие тут могут быть претензии? Амир не клялся мне в верности до гроба, не обещал серьезных отношений.
Я спускаюсь вниз по узкой лестнице, следую за позолоченными указателями, ведущими в дамскую комнату. Добираюсь до пункта назначения, закрываюсь в кабинке. Обнимаю себя руками, стараясь унять лихорадочную дрожь.
Нужно успокоиться. Сейчас же. Это все временно. Это обязательно пройдет. Наверное, каждая женщина неминуемо привязывается к своему первому мужчине, к тому, кто лишает ее девственности.
Я справлюсь. Я смогу это перебороть. И отпустить, когда придет время.
Привожу себя в порядок, покидаю туалет, в состоянии полной отстраненности от мира вокруг возвращаюсь обратно. Толкаю дверь и будто в другую реальность переношусь.
Грохот клубной музыки. Запах жареного мяса. Совершенно не узнаю это место.
Где я? И как здесь оказалась? Я что, с ума сошла?
Декор разительно отличается. Никакой позолоты, никакого намека на красный бархат. Утонченности даже в помине нет. Толпы хохочущих мужиков распивают пиво, жуют бургеры. Столы, грубо обтесанные из дерева. Обитые деревом стены, потолок. Желтые значки с черным изображением кенгуру повсюду. А еще чучела убитых животных, как в охотничьем домике, причем довольно натуралистичные, возможно, настоящие.
Это совсем не смахивает на Австрию, на Вену. Скорее уж Штаты. Или черт, Австралия. Но как это вообще возможно? Когда я сюда попала?
— Здесь смежный туалет, — раздается знакомый мужской голос, а сильные руки в момент обхватывают меня за талию, отрывают от земли и перемещают, уберегая от официанта, который несется вперед с подносом стейков и совсем не смотрит по сторонам. — Для двух заведений общий.
Отлично. Я хотя бы не обезумела.
Но это же… это же…
— Призрак, — роняю рефлекторно.
— Что? — мужчина не слышит меня, увлекает в сторону, подальше от громыхающих ритмов зажигательной музыки. — Не понял. Повтори.
— Что вы здесь делаете?
— Ужинаю, — невозмутимо произносит незнакомец, одаривает ледяной улыбкой и наконец отпускает.
— Вы преследуете нас, — заключаю без тени сомнения.
— Я друг, а не враг, — замечает он, точно это подразумевает нормальность и адекватность подобной слежки за каждым нашим шагом.
Только этого сейчас не хватало. Не светит мне спокойного отпуска.
— Скажи Амиру, что встреча будет в четверг, в двенадцать дня, — продолжает мужчина невозмутимым тоном. — Пусть он оценит прямоту моих намерений.
— Уже оценил, — громом бьет хриплый голос.
Амбал подходит вплотную. Встает между мной и незнакомцем, мягко отталкивает меня назад, заслоняя собой. Четко показывает, что не стоило посягать на запретные владения, затрагивать его личную территорию.
Ох ну и вид у них сейчас. Агрессивные громадины. Кулаки у обоих сжаты, челюсти ходуном ходят. Искры из глаз летят. Неужели тут драться начнут?