Хочу тебя в долг
Шрифт:
Я отмечаю детали на автомате.
Неприятный запах забивается в ноздри. Оборачиваюсь и понимаю, что мы проходим известную школу верховой езды. Да, роскошные жеребцы это не всегда одна лишь романтика.
Толпа китайских туристов. Слепящая вспышка фотоаппарата. Еще одна карета. Цокот копыт по брусчатке. Музей Альбертина возвышается по правую сторону.
Голова кругом. Дышать трудно.
— Чего такая кислая? — спрашивает Амир, вдруг на руки меня подхватывает, сгребает в охапку нежно и бережно. — Напугал?
Сердце заходится, сведенное
— Пусти, — требую глухо. — Отпусти меня.
Ухмыляется. Хищно. По-животному. Здоровенный волчара. А я для него просто крохотная мышка. Ничего не стоит сожрать. Раз — и хребет пополам.
— Куда ты меня несешь?
— В особенное место, — заверяет. — Тебе точно по кайфу придется. Я так понял, ты такую хрень обожаешь. И там вкусно, кстати. Торт еще прикольный. Матерный.
— Матерный? — мои брови взмывают вверх.
— Ну да, — подтверждает. — Название шухарное. Пиздец какое ржачное. Сейчас скажу. Хм, вроде «Похер» или «Нахер». Мля, точно не помню.
— Нет такого торта, — протягиваю с сомнением. — Впервые слышу.
— Есть, — кивает на вывеску. — Сама посмотри.
— «Захер», — читаю машинально.
— Я почти угадал.
Опускает меня на землю. У входа в данное заведение выстраивается внушительная очередь, однако нас пропускают сразу же, без какого-либо ожидания. Каждый из служащих здесь приветливо улыбается Амиру. Похоже, они его отлично знают. Выходит, он тут постоянный клиент? Часто посещает кафе? И город? А еще я слышу, как мужчина общается с персоналом по-немецки, обменивается парой фраз, однако становится ясно, язык он знает. Все больше поразительных сюрпризов.
Нас проводят за лучший столик. Хотя здесь каждое место выглядит лучшим. Это ведь каноническое заведение. Его во всех путеводителях рекомендуют. Шик и блеск.
Мягкая мебель, покрытая красной отделкой с фирменным золотистым вензелем. Хрустальные люстры. Огромные зеркала. Атмосфера прошлого века сохраняется идеально. Еще и меню необычное: в виде газеты или журнала на металлическом креплении. Название гласит «Венские новости» новости, а внутри оказывается обширный список блюд. Глаза разбегаются.
— Ну чего? — спрашивает Амир. — «Нахер» закажешь? Они этим матерным тортиком и знамениты. Как по мне, хрень полнейшая, но думаю, тебе зайдет только так.
— «Захер», — поправляю с нажимом. — «Захер», Амир.
Выдаю это и краснею. Черт, и правда как-то непристойно звучит.
Глава 51
Сладкая жизнь. Но сколько эта эйфория продлится? Хороший вопрос. Трудно хранить спокойствие, когда ощущаешь дыхание хищника на заледеневшей коже и осознаешь, как легко могут сомкнуться на твоем горле зубастые челюсти. В любой момент.
— Может, лучше «Эстерхази» заказать? — сосредоточенно утыкаюсь в меню, нервно листаю
— Да хоть все заказывай, — бросает безразлично. — Штрудель-хренудель. Или тот Эстер… хуязи.
Ох, он все умудряется опошлить. Даже названия милейших тортов. Но у него это выходит особенным образом. Интересно. Необычно. А в целом же это так странно, быть с ним здесь, как на самом обычном свидании, как самая рядовая пара выходить в свет. Хотя амбал и в таком невинном интерьере выглядит грозно. Люди его боятся. Даже эти приветливые официанты. Общаются мило, но я улавливаю страх. А тут ведь Европа. Другая страна. Только правила для настоящих хищников одинаковые. Они везде себя чувствуют хозяевами жизни.
Как он сказал? Я твой хозяин. Четко. Просто. Не возразить.
Я заказываю все и сразу, ибо глаза разбегаются и мысли мои далеко. Необходимо снять стресс. Выбираю три самых популярных десерта. Плюс кофе по-венски. Любопытно, а что Амир будет есть?
Он выбирает меланж. Тот самый кофе, который и является тут отдельным и особенным аттракционом.
— Ты же кушать хотел, — удивляюсь.
— Я на тебя смотрю и ем.
Вроде ничего не сказал, а щеки мои уже горят. Чувствую себя голой.
Да. Ему тут больше есть нечего. Сырого мяса в меню нет.
— Если ты считаешь походы по достопримечательностям скучными, то пропустим посещение музеев, — говорю я. — Давай, будем делать то, что нравится тебе. Найдём другое совместное занятие.
— Если мы будем делать то, что нравится мне, ты с моего члена не слезешь. Будешь скакать, а потом губами болт полировать, покруче чем эту ложку.
Поражённо вздыхаю и роняю ложечку. Сама не замечаю, как начала облизывать прибор. Вроде просто попробовала сливки, которыми кофе украшен, и вдруг увлеклась.
— Как ты умудряешься? — осуждающе поджимаю губы. — Постоянно думаешь про секс, но успеваешь управлять бизнесом. Это довольно трудно сочетать.
— Не замечал.
— Ты как будто помешан на… интимной стороне жизни, — стараюсь подобрать цензурное определение.
— Ты видно, мужиков не встречала.
— Ты намекаешь…
— Мужик должен завоевывать. Бабло. Власть. Баб. Крепко своё держать. Нагибать каждого, кто на его собственность посягнёт. И стояк у мужика мощный. Кровь горячая. Вечная жажда внутри. Бурлит. Кипит. А если заканчивается запал, то кто ты?
— Кто? — автоматом повторяю вопрос.
— Плевок, — бросает презрительно. — Сопля унылая и все. Толку нет. Тут же связано все. У кого хрен жесткий, у того и кулак не подведёт. А когда опадает стояк на бабу, то откуда взяться стояку на власть?
— Разве мир вокруг мужского члена вертится?
— Конечно. И каждый настоящий мужик мечтает, чтобы этот член был именно его. Вот где цель. Заставить всех покоряться своему болту. Выстроить их в ряд и поиметь. Без смазки. Сразу показать что к чему.