Хочу вернуть тебя

Амелия Борн

– Исключено, – отрезала Раиса Васильевна. – У нас здесь серьезное заведение. Все проверяется и перепроверяется несколько раз.

Данный ответ меня полностью удовлетворил. И сомневаться я не собирался. И без того хватало дерьма в жизни, которое я планировал начать разгребать.

– Спасибо за сотрудничество в важных для меня вопросах, – сказал я, поднимаясь из кресла, на что врач кивнула и ответила:

– Не за что, Егор Алексеевич. Рада быть полезной.

Мы распрощались и я покинул клинику, но теперь вопросов у меня стало

еще больше. Зачем Еве нужно было использовать полностью чужой биоматериал? Как так Августа умудрилась подсунуть мне бумаги, а я ни сном, ни духом о пожертвовании эмбрионов? И главное – Раиса Васильевна сказала «пациентка». А не пара. Выходит, Быстриков появился в жизни Евы после того, как она родила Марусю. Или до?

Что ж… Если моя бывшая и думала, что я от нее отстану после первого своего визита, она очень жестоко ошибалась.

***

– Ма-ма-ма-ма-ма!

Это было любимое слово Маруськи, которое я слышала, проснувшись рано утром, потом – за обедом, когда не нужно было на работу и я оставалась дома. А следом – перед сном. И еще миллион раз на дню.

Я была счастлива, когда моя дочь звала меня «мама». Потому что была ею для Маруси на миллион процентов. И совсем неважным являлся тот факт, что во время эко была использована не мой биоматериал.

По правде говоря, для меня это стало шоком. Я – и не могу иметь детей. Сразу же, как только диагноз был озвучен, в голове мелькнула дурацкая мысль – не зря Андреев тогда завалился в постель с двумя женщинами. Не зря дал мне понять, что я ему не нужна.

Я тут же мысленно себя обругала за то, что такие измышления в принципе возникли. Андреев был в прошлом. Навсегда.

Так мне казалось до тех пор, пока Егор не появился на пороге нашего с Юрой дома.

– Сейчас, моя пушиночка, я только открою дяде, а потом вернусь к тебе, – сказала Марусе, когда в дверь позвонили.

Юра часто забывал ключи, привыкнув к тому, что у них в поселке двери никто не запирал. Вот и сегодня ушел в качалку, а связка его ключей осталась дома.

– В следующий раз повешу их тебе на шею! – пообещала я, распахивая дверь.

И тут же попыталась ее захлопнуть, потому что в коридоре стоял вовсе не брат, а тот, кого я не хотела бы больше видеть никогда в жизни.

– Кого? – поинтересовался Егор Андреев, выставив руку и упершись ею в дверь.

Зашел, как ни в чем не бывало, пока я, кипя негодованием, подбирала слова.

– Не твое дело! – рявкнула и указала на выход. – Тебя здесь никто не ждет.

Я много думала о том, что Андреев обязательно продолжит копать информацию, как именно на свет появилась Маруська. Но была уверена, что у него ничего не выйдет и он успокоится. Выходило, что ошибалась.

– Ждет-не ждет, какая разница, – пожал он плечами и, стащив обувь, направился вглубь квартиры.

Я закатила глаза и, заперев замок, проследовала за ним.

– Если тебе негде жить, так поищи себе квартиру в аренду, – глупо пошутила я над тем, что Андреев,

похоже, чувствовал себя в моем жилище хозяином.

– Твоего будущего мужа нет дома? – не без удовлетворения в голосе ответил Егор вопросом на вопрос. – Как жаль.

– Ма-ма-ма-ма! – выбежала навстречу Андрееву Маруся, на которую он воззрился с такой теплотой во взгляде, что мне тут же захотелось схватить дочь и увезти на северный полюс.

Потому что она принадлежала только мне. И я ни с кем не собиралась ее делить.

– Что тебе нужно? – потребовала ответа от Егора, подхватив малышку на руки, пока ему не взбрело в голову сделать это самому.

– Я приехал серьезно поговорить, – ответил Андреев и указал на Маруську: – Думаю, что ей точно не стоит слышать о том, что я тебе сейчас скажу.

Мое сердце забилось быстрее, а желание выставить Егора вон, да так, чтобы он оказался на другом континенте, стало нестерпимым. Потому что знала – ничего хорошего точно не услышу.

– У тебя будет снова не больше десяти минут. Терпеть не могу ничего не значащие беседы, ты же знаешь, – проговорила строго, на что Маруся посмотрела на меня с удивлением.

Отнеся дочь в детскую, я выдала ей игрушек и, прикрыв дверь, вернулась к Андрееву. Он уже с удобством расположился на диване и теперь смотрел на меня так, будто я одалживала у него денег в долларах, а вернула в тугриках.

– Ты ведь родила Марусю после того, как сделала эко, – тут же с места в карьер взял Егор, и я мгновенно ощетинилась.

Никто не имел права лезть в то, что его не касалось. Особенно – данный конкретный мужчина.

– Не твое дело, Андреев, – отрезала, поджав губы.

Посмотрела не на Егора, а в сторону. Чтобы он понимал – мне гораздо интереснее узор на стене, чем общение с бывшим.

– Мое, Ев… Мое. У меня копия дома Маруськина, ты же знаешь. И я был в клинике, где ты выкупила эмбрионы, которые моя жена пожертвовала анонимно.

Чего мне стоило сдержаться и не вздрогнуть, тем самым показав, что именно со мной происходит от сказанного Андреевым, знали лишь небеса. Какого черта?! Почему он вообще считал, что имеет право копаться в том вопросе, который его никак не касался? Только потому, что вселенная зло подшутила надо мной и подсунула мне такой сюрприз?

– Давай сразу расставим все точки над «i», – сказала спокойным тоном, на что ушли все мои моральные ресурсы. – Совершенно неважно, как и каким образом появилась на свет Маруся. Она – только моя. И, как я говорила, в папе моя дочь не нуждается. Совсем скоро я выхожу замуж. Наша с тобой история – в прошлом. Так что договоримся раз и навсегда – ты сейчас уходишь, потом – забываешь сюда дорогу. Растишь свою дочь, а про Марусю даже не вспоминаешь. И на этом все, Андреев.

Произнеся эту речь, я надеялась на то, что Егор проявит здравость мысли. Просто встанет и уйдет, что стало бы самым верным решением. Но бывший заявил, не переставая меня удивлять: