Хочу жить и умереть
Шрифт:
– Мне? – удивилась Света.
– Тебе… Бери, не бойся…
Девочка робко взяла игрушку из рук незнакомой тети и вперилась в неё своими не по годам серьёзными голубыми глазами. От этого недетского взора у Наташи «засосало под ложечкой».
– Спасибо… – пролепетала девочка. – А ты кто? – задала она резонный вопрос. – Хочешь быть моей мамой?
От такого вопроса у Натальи хлынули слёзы из глаз. Она не удержалась, упала на колени и обняла девочку.
Прасковья и воспитали
– Кто такая? Откуда? – интересовались все у директрисы.
– Это племянница покойной Настасьи Мальцевой, дочь Ирины… Из города приехала, жить здесь будет… – пояснила Прасковья.
– Ирины? – переспросила пожилая нянечка. – Я помню её… Стало быть её дочь вернулась родные места… М-да… Пути господни неисповедимы…
– А как похожи-то! Как похожи! – удивлялись женщины, глядя на Наталью и пятилетнюю Светочку. – Одно лицо! Белокурые, голубоглазые!
– Родная кровь! – заметила молодая воспитательница.
Прасковья усмехнулась.
– Точно! Теперь уже родная!
Наталья, держа за руку девочку, подошла к Прасковье Петровне.
– Можно, я возьму Светочку с собой? Пусть погостит у меня…
Директриса кивнула.
– Хорошо, возвращайтесь в деревню. Только вещи с собой возьмите…
Не по годам смышленая Светочка, увлекла за собой Наталью обратно к детскому дому. Они поднялись на второй этаж. Прошлись по мрачному коридору, миновали архив и кабинет Прасковьи.
– Вот здесь я живу! – указала девочка на разбухшую облезлую дверь.
Наталья вошла в комнату вслед за девочкой. Перед ней предстала бедная обстановка: четыре железных кроватки, застеленные выцветшими от времени синими шерстяными одеялами, пара стульев, платяной шкаф, покосившийся комод и стол, заваленный рисунками и цветными карандашами.
Наталья прошлась по комнате, чувствуя, как прогибаются доски под ногами. Она подняла глаза вверх и с ужасом увидела, что штукатурка на потолке висела кусками. «И здесь живут дети?» – мысленно возмутилась она.
Тем временем девочка извлекла из шкафа рюкзачок и быстро собрала вещи.
– Всё, я готова! – доложила она.
– Тогда идём!
Наташа и девочка шли по дороге по направлению к деревне. Послышался шум мотора, вскоре с ними поравнялся мотоцикл.
– Привет честной компании! – бодренько произнёс мотоциклист.
Наталья узнала голос Фёдора.
Мотоциклист откинул «забрало» шлема.
– Гуляете?
Девушка пожала плечами.
– Да вот племянницу из детского дома погостить взяла. Всё-таки я ей тёткой довожусь… – а сама подумала: «Ой ли? Но всё равно я ей – родня! Кто о ней позаботиться?»
– Садитесь, подвезу! Чего ноги по нашим дорогам
Наташа примостилась на заднем сидении, посадила на колени девочку.
– Ты только осторожней вези! Не забывай – с нами ребёнок! – нравоучительно заметила она.
– Ладно, не учи учёного! – огрызнулся Фёдор. – Повезу, как хрустальных!
Через пятнадцать минут мотоцикл затормозил перед домом Мальцевых. Откуда не возьмись появилась Дарья. Она решительным шагом направлялась к мотоциклу.
– Мы, пожалуй, пойдём! – решила ретироваться Наталья, издалека завидев бой-бабу. – Твоей девушке под руку лучше не попадаться.
Не успели Наталья и Света войти в дом, затворить дверь на задвижку и пройти в горницу, как с улицы послышалась отменная брань. А затем продолжительные удары в дверь.
Наталья не выдержала.
– Ничего не бойся, – велела она девочке.
– А я и не боюсь… Дерутся… – философски заметила она и начала разбирать свои вещи из рюкзачка.
Наталья открыла дверь. Перед ней предстала взлохмаченная, покрасневшая от натуги и возмущения Дарья.
– Ну что ты ломишься! – возмутилась она.
– Ах ты, курва! Сказала ведь: к мужику моему не приближайся! – ярилась Дарья.
Фёдор попытался оттащить её от двери.
– Идём, Дашка! Не позорься!
Та грубо оттолкнула своего жениха.
– А ты не лезь! Тебя забыли спросить!
– А напрасно! – едко заметила Наташа. – Иди отсюда! А то вилы возьму! – пригрозила она.
Фёдор сдавленно рассмеялся. Дарья начала грязно браниться…
Наталья захлопнула дверь перед носом обидчицы и опустила задвижку.
Глава 7
Наталья отнюдь не сразу решилась повидаться с Верой Телегиной, своей биологической матерью, – прошла почти что неделя.
Всё это время Наталья работала в детском доме – мыла полы, убиралась, помогала на кухне, приглядывала в качестве нянечки за самыми маленькими детьми. У неё сердце сжималось, когда двух-трёх летние малыши пытались схватить её за руку, что-то лопоча на своём языке.
В основном это были отказники из родильных домов. Они с завидной частотой пополняли сначала дом малютки в Пензе, а затем, достигнув двух лет, отправлялись сюда в Мукоудёровку. Истории у малышей выглядели почти что одинаково: либо отказалась молодая студентка-мать, но таких детишек было в меньшинстве, их быстро забирали бездетные семьи; либо мать-алкоголичка разрешилась от бремени далеко не первым ребёнком и оставила его в связи с тем, что очередной «плод любви» не на что содержать. Либо же родителей малышей лишили родительских прав…