Ход конем

Горъ Василий

Изменения коснулись всего, на что падал взгляд: некогда иссиня-черная шевелюра стала отливать сединой, лицо осунулось и приобрело желтоватый оттенок, а орлиный нос заострился и стал выглядеть еще больше. Тыльные стороны ладоней исчертили вздувшиеся вены, а шея похудела и покрылась поперечными морщинами и пигментными пятнами.

Единственное, что осталось тем же самым, — это гордая посадка головы. И… выражение глаз…

— Добрый вечер, папа! — подойдя к столу, с улыбкой сказал Тигран. И протянул руку для рукопожатия.

Глава

концерна «Ануш» проигнорировал приветственный жест и кивком показал на кресло по другую сторону стола.

Пожав плечами, Вартанян-младший сделал два шага назад, сел, положил руки на подлокотники и четко произнес:

— Я завязал. Совсем…

— И теперь ты, конечно же, хочешь вернуться в семью… — презрительно поинтересовался отец.

— Хотеть — наверное, хочу… — кивнул юноша. — Но проситься обратно не буду…

В глазах Вартаняна-старшего мелькнуло что-то странное — не удивление, не удовлетворение и не досада.

— Тогда какого черта ты искал встречи?

— Хотел извиниться. И попрощаться…

— Извиняйся. И прощайся… — милостиво разрешил Месроп.

«Он останется самим собой даже на смертном одре…» — мысленно вздохнул Тигран. Потом встал, склонил голову и прижал правую руку к груди:

— Прости меня, отец! Я искренне сожалею, что опозорил наш род… Я тебя очень люблю… Прощай…

— Прощай…

«М-да… Не получилось…» — угрюмо подумал Вартанян-младший, развернулся на одних каблуках и побрел к выходу из кабинета. Стараясь ступать как можно тише, чтобы ненароком не прослушать ожидаемого окрика «Постой!».

Окрика не последовало. И вызова на комм — тоже. Поэтому, спустившись в ангар и увидев ожидающее его такси, он сгорбилcя и до крови закусил губу:

«Что ж, я хотя бы попытался…»

Десяток шагов по подсвеченной огоньками дорожке — и он, последний раз оглянувшись на лифт, который еще мог привезти отца, прикоснулся ладонью к сенсору на двери флаера.

— Добро пожаловать на борт такси компании «FWU»! — приветливо поздоровался искин. — Мы счастливы, что вы воспользовались услугами именно нашей компании…

— Заткнись! — рыкнул чей-то голос из дальнего конца салона, и Тигран, заглянув внутрь, вопросительно уставился на своего двоюродного дядю:

— А что, гостей отца теперь провожает лично начальник его службы безопасности?

— Садись, остряк! — Гарегин набрал на виртуальной клавиатуре такси какую-то последовательность букв и откинулся на спинку своего кресла.

— Сел… И весь во внимании…

— Ты собирался рассказать о причине, ради которой ты завязал…

— Собирался. Отцу. А он не спросил… — криво усмехнулся Тигран.

— Скажи мне. Я спрашиваю. Уже второй раз…

Вартанян-младший потер ладонями глаза и угрюмо усмехнулся:

— Ладно, уговорил. Я хочу вернуться…

— …в семью?

— Нет, на Лагос… Хочу

прилететь туда, где стоял наш дом. Хочу наведаться на кладбище и поклониться праху мамы, Варткеза и Лии. Хочу попросить у них прощения и… хочу отомстить.

В глазах дяди Гарегина мелькнула затаенная боль. Однако говорить о своей семье, тоже погибшей при бомбежке, он не стал:

— Отомстить? Кому? Циклопам?

— Да.

— Как?

— Я пройду тесты в Проект Демон… — еле слышно пробормотал Тигран. — Летал я когда-то очень даже неплохо.

— Да в тебе половина костей — имплантаты!!! — возмущенно взвыл Абовян. — Ты два месяца валялся в капсуле регенератора, а потом…

— А потом подсел на наркоту, — криво усмехнулся Вартанян-младший. И постучал себя по искусственной височной кости: — Да, гробанулся я, конечно, знатно. Но навыки не потерял…

— Да-а-а… — протянул дядя и тяжело вздохнул. Видимо, вспомнив какие-то подробности той самой катастрофы…

Молчал он недолго — минуты полторы, а потом задумчиво спросил:

— Почему?

— Что «почему»?

— Почему ты решил отомстить? И почему — сейчас, а не тогда, когда ты вышел из клиники? Что изменилось? Жилье я тебе как оплачивал, так и оплачиваю… С питанием проблем не было и нет… У тебя кончились деньги на «дурь»?

Тигран посмотрел в глаза родственника и криво усмехнулся:

— Деньги на «синтетик» найти не проблема. Кстати, знаешь, почему я на нее подсел? После выхода из больницы меня мучили фантомные боли в сломанном позвоночнике и проломленной голове. Врачи говорили, что я здоров и боль мне только чудится, но она не отпускала меня ни на мгновение.

— И ты нашел отдохновение в наркотическом угаре и, по словам врачей, не должен был вылезти из него до самой смерти…

— Два месяца назад я перебрал с дозой, — опустив взгляд, признался Тигран. — Сильно перебрал. И увидел маму… Она стояла на балконе нашего дома. В своем любимом домашнем платье. Простоволосая, ненакрашенная… И прятала за спину Лию и Варткеза… Так, как будто пыталась закрыть их от смерти своим телом. А потом она начала гореть. Но не сдвинулась с места… И до последнего мгновения с ненавистью глядела в небо…

Гарегин Абовян сглотнул подступивший к горлу комок и хмуро кивнул:

— Ануш любила вас больше жизни…

— Да… — чуть слышно выдохнул Тигран, смахнул со щеки непрошеную слезинку и добавил: — Когда у нее загорелись волосы… она бросила на меня всего один взгляд… И в нем была не любовь, а презрение…

— Это был всего лишь кошмар!

— Нет, Гарегин. Это был не кошмар, а голос моей совести. Что хорошего я сделал в своей жизни? Окончил школу, в которую меня отдали родители? Проучился три года в Академии ВКС? Черт!!! Мне нечем гордиться, понимаешь? Пьянки, гулянки, компании, в которых я толком никого не знал.