Ход конем

Горъ Василий

— Гарри, ты там что, спишь?

— Прости, Вик, но… не думать — не могу, а думать — не успеваю…

— Н-не понял?

— Да что тут непонятного? — разозлился Форд. — Я вошел в вираж, как на корвете. На пределе возможностей машины. А сообразил, что мы на «Беркутах», только тогда, когда меня убили…

— Так! Подожди!! Ты хочешь сказать, что подсознательно воспринимаешь корвет как свою

основную машину?!

— Получается, что так… — после короткой паузы согласился Гарри. — М-да… Дожили…

— Кто еще воспринимает корвет как основную машину? — переключившись на ОКМ, рявкнул я.

Вопрос не поняли. Пришлось объяснять. Медленно и размеренно. Чтобы не сорваться на рев…

Надежда на то, что Гарри такой один, умерла, еще не родившись: все до единого вторые номера, входившие в состав основной рейдовой группы, работали «от корвета»! Естественно, кроме моей Иришки — она летала «за мной», а не «на чем-то». И плевать хотела на возможности движков…

Мало того, ребята на полном серьезе утверждали, что давно отвыкли от нормальных эмиттеров защитных полей и летают по старинке, вращают машину вокруг своей оси, подставляя под залпы ГПИ разные участки брони, и практически не вспоминают про «Дырокол»!!!

Я в сердцах врезал кулаком по подлокотнику своего кресла… и быстренько скорректировал программу тренировок на время прыжка. Напрочь лишив ребят личного времени и до предела сократив время сна…

Рассказывать Харитонову о возникшей проблеме я не стал, решив, что он и без того загружен по самое «не балуйся», а мы справимся с последствиями «пересадки» на трофейные корабли и без него. Поэтому задал вопрос, занимавший меня чуть ли не весь прыжок от Лагоса:

— Скажите, сэр, а что там с экипажем «Варгаса»? Их уже арестовали?

Харитонов улыбнулся:

— Да нет, они пока еще прыгают…

— Жалко ребят… Может, пригласить их к нам? Ну, в смысле, на Лагос!

Генерал отрицательно помотал головой:

— Не буду.

— Почему, сэр? Парни не побоялись пойти под трибунал…

— Тащить в систему кого ни попадя я не хочу. А трибунала не будет…

— Как это? — удивился я. — Вы же сами говорили, что командующий Тридцать Седьмым флотом подписал приказ об их аресте…

— Так это когда было-то! — рассмеялся Харитонов. — Двенадцать дней назад?! Да за это время в Конфедерации столько всего произошло…

Я попробовал сунуться в Галанет через свою бэкашку и… обломался: как всегда во время рейдов, доступа в Сеть не было. Пришлось спрашивать у начальства:

— Что именно, сэр? Флот к Октавии послали? Или объявили ребят героями?

— Нет, не посылали: решение усилить группировку принято, а вот как убедить соседние системы поделиться кораблями, господа Штабные Крысы еще не придумали. И ребят героями тоже не объявляли: за ними отправили аж три крейсера Министерства

Юстиции…

— Ничего не понял: вы же только что сказали, что трибунала не будет! И тут же рассказываете про крейсера…

— Арестовать — арестуют. Но толку? — ухмыльнулся генерал, выдержал паузу… и кинул мне какой-то файл: — На, прогляди на досуге… Или, если не терпится, прямо сейчас, пока ждем группу «Бета»…

Пиктограмма исходящего звонка а-ля генерал Харитонов выглядела забавно: маленький, но очень грозный здоровячок в рогатом шлеме, кольчуге и кожаных сапогах с хеканьем вбивал здоровенный топор в высоченные створки крепостных ворот. Ворота сотрясались, издавали душераздирающий скрип… и оставались на месте…

Воин угрюмо поглядывал на хозяина, плевал на ладони, выдергивал оружие обратно и снова вскидывал его над головой…

Мимика здоровячка была такой забавной, что, когда терзаемые им створки наконец раскололись пополам, я не сразу понял, что возникшее за ними лицо — это реальный человек, а не нарисованный персонаж.

— Игнатьев. Слушаю…

Вглядевшись в его чуточку помятое лицо и заспанные глаза, я почему-то почувствовал себя не в своей тарелке. Так, как будто сам разбудил этого самого Игнатьева.

Видимо, генералу тоже стало не по себе, так как в его голосе, раздавшемся в канале, явно слышались виноватые нотки:

— Добрый день, Борис Федорович! Может, мне стоит перезвонить позднее?

Игнатьев слегка прищурился и… подобрался:

— Владимир Семенович?

— Он самый…

— Вы… здесь, на Ньюпорте? Или… — Игнатьев сделал неопределенное движение пальцами правой руки и поднял взгляд к потолку.

Я мысленно восхитился: судя по всему, человек, с которым связывался Харитонов, до начала разговора не догадывался о существовании сети пэгэмэсок. Однако умудрился сделать правильные выводы практически на пустом месте…

— Или… — отозвался Владимир Семенович. — Я у себя в кабинете. На Лагосе…

— Что ж, пожалуй, я не удивлен… — видимо, отвечая на свои собственные мысли, покачал головой Игнатьев. И тут же преобразился — из его глаз пропали следы сна, а на губах заиграла легкая улыбка. — Чем могу быть полезен?

— Вы бы не хотели немного повоевать?

«Военный? Что-то не похоже…» — подумал я.

Тем временем Игнатьев непонимающе приподнял бровь и с недоумением поинтересовался:

— Это что, приглашение в ваш «Проект»?