Ход Снежной королевы
Шрифт:
Услышав мои слова, стоящие в дверях служанки распялили рты и словно по команде дружно завыли. Это был не плач, не рыдание, а именно вой.
– Прекратите! – рявкнул я. – Ваши слезы ей уже не помогут.
Вперед выступила молодая девица с задорным лицом – Полина, горничная графини Коломбье.
– Конечно, месье, старухе Донадье теперь никто уже не сможет помочь, кроме милосердного бога. – Служанки согласно закивали. – Только вот что я скажу вам, месье. Вы знаете, что мы не любили ее, да и никто ее не любил,
– Верно! Верно! – зазвенели нестройные голоса. – Никто из живых не был ей страшен. Она любого могла на место поставить!
– Вот так-то, месье, – заявила Полина, победно глядя на меня. – Единственные, кого боялась Клер Донадье, были не живые, о нет! Испугать ее могли только выходцы с того света. Призраки, – уже завизжала Полина, теряя самообладание, – которые водятся в этом окаянном замке!
– Ну, тут всего лишь ваше предположения, – холодно сказал я. – Кто-нибудь из вас видел или слышал что-нибудь, что могло бы пролить свет на ее гибель? Может быть, кто-то сумел что-то заметить?
Все молчали. Я обернулся к Матильде, ища поддержки. Только она одна пока еще не поддалась общей истерике. Глаза на ее бледном лице ярко блестели.
– Вчера Клер поскользнулась на лестнице, – напомнила она. – Ее отнесли в комнату. Доктор Виньере осмотрел ее сразу же после падения, и он же навестил ее вечером. Это все, что я знаю, но, может быть, вам известно что-то еще? – Матильда повернулась к остальным.
Девушки переглядывались.
– Скажи им, Марианна, – наконец робко прошептала Франсуаза, хлюпая носом.
Марианна нервно прикусила губу и покачнулась.
– Когда я вчера возвращалась к себе в комнату, – буркнула она, – мне послышался крик. Что-то вроде «оставьте меня». Думаю, – теперь она смотрела в пол, – кричала Клер.
– Вы узнали ее голос? – спросила Матильда, подавшись вперед.
– Да, – ответила Марианна, по-прежнему избегая смотреть на нас.
– Тогда почему же вы не пошли и не посмотрели, что с ней? Может быть, она нуждалась в помощи?
Марианна с вызовом подняла голову.
– Если бы я пришла к ней, она бы наверняка меня облаяла, – фыркнула она. – И потом, мне и своих забот хватает, можете мне поверить.
Что можно было возразить?
– Я пойду поищу Констана, – сказал я. – И доктора. Они должны ее осмотреть.
Я двинулся к двери, но Марианна преградила мне дорогу.
– Думаете, месье Констан сможет поймать того, кто это сделал? – с вызовом спросила она. – Как бы не так! Ее убили призраки. Те же самые, что оставили надпись на зеркале. Те, которых видела мадам Эдмонда. Почему, ну почему вы не хотите признать очевидное? Замок проклят! И мы все погибнем здесь!
Это грозило перерасти в самую настоящую панику. Я решил, что пора
– Но пока вы живы и здоровы, – одернул я Марианну, – займитесь своим делом, а месье Констан пусть занимается своим. – Я обернулся к Матильде: – Я скоро вернусь, мадемуазель Бертоле.
Матильда улыбнулась – бледной, вымученной улыбкой, при виде которой у меня сжалось сердце.
– Идите, Арман, – сказала она. – Я буду ждать.
3. Из зеленой тетради Люсьена дю Коломбье
Все-таки хорошо иметь тетю! Не какую-нибудь вредную тетку с поджатыми губами и жидкими волосами, стянутыми в пучок, а такую тетю, как Дезире, от которой всегда пахнет фиалками и у которой такие мягкие руки.
Я так пишу, потому что она мне нравится, вот!
Позавтракав, я первым делом отправился к ней. Весь замок ходил ходуном – месье Констан вообразил себя капитаном, который ищет сокровище (пропавшего судью то есть). Метель наконец стихла, и на небе показалось солнце. В его лучах снег блестит так, что больно глазам. Тетя Дезире стояла у окна и смотрела на крошечные фигурки, которые копошились в саду.
– Думаете, они найдут его? – спросил я, чтобы хоть что-то сказать.
– Нет, – коротко ответила тетя. – Не найдут.
– Почему? – заинтересовался я. (По правде говоря, я и сам придерживался того же мнения.)
– Да потому, что рыться в снегу – просто глупо, – сердито ответила Дезире. – Вчера уже обыскали весь сад, но ничего не нашли. – Она поглядела на меня. – У тебя сегодня много дел?
– Никаких, – честно ответил я.
– Тогда одевайся – и пойдем со мной.
– Мы будем искать судью? – деловито спросил я.
– Нет, – отрезала Дезире. – Мы будем думать.
По правде говоря, я не очень понял, что она имеет в виду, но все равно побежал переодеваться. Все служанки куда-то запропастились, и когда я наконец вышел в сад, Дезире уже была там. Она нетерпеливо ходила взад-вперед по дорожке, пряча руки в белую меховую муфточку, и ее лицо раскраснелось от холода. Будь я д’Артаньяном, я бы непременно в нее влюбился.
– Готов? – спросила Дезире. – Тогда пошли.
И мы медленно зашагали вперед.
– Так о чем мы будем думать? – спросил я, когда молчание, на мой взгляд, слишком уж затянулось.
Дезире улыбнулась.
– Да все о том же самом, малыш. Жил-был почтенный старый судья, и однажды он взял и исчез. Вопрос: что с ним стало и куда он мог деться?
– Ну, что с ним стало, мы знаем, – возразил я. – Его убили.
– Да? И откуда же сие следует?
– Так ведь он исчез, – удивленно сказал я. – Если бы он просто умер, его бы уже давно нашли, но судьи нигде нет. Значит, его тело куда-то спрятали. А зачем прятать тело человека, который умер своей смертью?