Ходоки во времени. Суета во времени. Книга 2
Шрифт:
В конце концов, выяснилось, что Ивану следовало бы сходить с Симоном в будущее. Алекс просил.
– У него к тебе есть предложение, вернее, я бы сказал, просьба, – заявил Симон. – Отдохнёшь, и пойдём.
Бездна будущего
Иван уверенно двигался в будущее.
– Не гони так, – попросил, наконец, Симон, не поспевая за молодым спутником.
Симон шёл в институт, а КЕРГИШЕТ собирался посетить, как было оговорено уже в первые посещения института, передовое будущее и встретиться по этому поводу с Алексом, а заодно – со спасёнными им аппаратчиками.
Вышли налегке.
Симон
На него напало какое-то игривое настроение. Хотелось погово-рить, пошуметь, пошутить, но Симон не поддержал его.
Тогда он запел, перевирая и слова, и, особенно, мелодию, поскольку со слухом у него всегда было не слишком хорошо:
В парке Чаир распускаются розы,
В парки Чаир расцветает сирень…
И Симон не выдержал.
– С тобой, Ваня, ходить во времени вредно. Резвишься как жеребё-нок, фальшивишь ужасно и, главное, ты вызывающе не чувствуешь тяжести движения во времени
– Разве время мешает или давит? – становясь серьёзным, полюбопытствовал Иван, так как сам ничего подобного никогда в поле ходьбы не ощущал хотя, конечно, слышал от некоторых ходоков о такой неприятности, но не придавал значения.
– А как же. Разве Сарый тебе о том не говорил?..
– Говорил, наверное… Но это же время. Время!
– Время, Ваня, что бы там ни утверждали некоторые учёные мужи, субстанция материальная, так что, проходя сквозь него, надо… как тебе сказать, преодолеть, что ли, или победить его сопротивление. Надо затратить энергию. И не малую. Верты устают от ходьбы во времени не меньше, чем от тяжелой физической работы. Поверь мне. Я тоже чувствую и тяжесть, и сопротивление времени… Теперь возьмём тебя. – Симон дёрнул щекой, словно ему неприятно было продолжать разговор. – Так вот тебе наших, простых ходоков, – щека его опять дрогнула, – забот не понять; вот ты и развлекаешься. Для всех же, Ваня, поверь уж мне, ходьба во времени – труд. Работа, если хочешь. И работа не из лёгких. Многие оттого уходят куда-нибудь, где им нравится, там и сидят, чтобы не утруждать себя переходами во времени… А для тебя это так, прогулка, не более.
– Это плохо?
– Отнюдь. У тебя остаются силы и для других дел.
Они помолчали.
– Интересно всё это. – Иван с удовольствием стал размышлять вслух. – Почему же так происходит? У одних есть проницаемость, а иных и с таймендом сквозь время не протащить. Ваши-то учёные что говорят?
– Что говорят, – хмыкнул Симон. – Разное. Потому что сами не ходоки во времени. Некоторые даже не верят, порой, в наши возможности. Так же как у вас сейчас в телепатию или телепортацию.
– Ну, это сказки. И телепатия, и телепортация…
– Однако, Ваня! Ты же с аппаратчиками встречался, а они телепатией пользуются сполна. Особенно при движении во времени. Через энергополе тайменда. Это у них обычный способ общения. Иного нет.
– Так вот оно что. Я же обратил внимание на это, когда встречался с ними. И знаешь, что подумал? Что они молчуны или говорить со мной не хотят. А они, значит… Но при мне они для совместной беседы энергополя сливали.
– Это они делали для
– Я согласен. Так оно и есть. – Иван помолчал. – Хотя общение через энергополе – это всё-таки не телепатия. Это не врождённое… э-э…
Симон неопределённо кивнул головой, потянул за руку Ивана, напоминая, чтобы тот уменьшил скорость движения.
– Послушай, Симон. Вот ходьба во времени – это феномен. Так?
– Странный вопрос… Допустим, так, ну и что?
– Что значит – допустим? Так и есть. А есть ли другие подобные фе-номены среди людей? Скажем, врождённая способность к левитации. Или ещё к каким-нибудь необычным возможностям… Может быть, переход в какое-то другое состояние. Скажем, из человека в… ну-у… в животное и обратно? А почему бы и нет? Как в сказке. Оборотни там, вурдалаки. Ведь говорят в народе о них, а дыма без огня не бывает. А?
– Вот ты о чём, – задумался Симон.
– Что-нибудь в этом роде.
– По поводу оборотней я сомневаюсь. Тут перестройка всего организма. Структурная перестройка. Это не способность, а нечто иное. Зато было дело, – сказал Симон после небольшой задумчивой паузы. – Как-то я встретил молодого человека, который утверждал, что может проходить сквозь стены, скалы и другие препятствия без каких-либо приспособлений. Он даже показал мне свое искусство и намекнул, что знает ещё, по крайней мере, десятка два… граждан, способных проделывать то же самое. А вот ходоки, как ты знаешь, стены преодолеть не могут. Или вот ещё… Об этом Камен рассказывал. У него якобы была возможность наблюдать человека, который мог часами плавать под водой на различной глубине безо всякого вреда для себя. И находил в том необыкновенную прелесть…
– Каждый бы на его месте нашёл.
– А также мне давным-давно рассказывали о людях, понимающих, тоже якобы, язык птиц и зверей. Как видишь, ты прав. Сказка – ложь, да в ней намёк…
– И вправду, больше на сказку похоже всё это… Несерьёзно только всё это! – неожиданно добавил Иван и засмеялся, как будто услышал нечто забавное.
Симон вскинул брови.
– Почему же? – возразил он. – Ты сам себе противоречишь. А в сказках, многие так сейчас у нас, и у вас тоже, считают, отображены некие реальные факты, да мы подчас отказываемся их понимать и принимать за некогда бывшую действительность. Сам только что говорил, нет дыма без огня. На самом деле, сказки отражают – в иносказании, конечно, – то, что было, и то, что есть, но скрыто от большинства людей.
– Мы бы видели. Всё-таки ходим в прошлое и знаем кое-что о людях, живущих там. Обычные люди…
– Ну-ну, Ваня! Ходить-то мы ходим, но много ли ты, например, обращаешь внимания на жизнь людей в этом прошлом? Проявился, посмотрел туда-сюда, может быть, увидел что-то интересное и приостановился, и – бежать дальше. А в сказках проявляются тенденции, устоявшиеся, порой, веками понятия. А мы, ходоки, – проходящие мимо такого. Как тени.
– Да-а… Неужели они, проходящие через стены, так же как и мы, ходоки во времени, ползают в темноте собственного невежества и варятся в собственном соку? У них свои Солы и Радичи… – Иван вздохнул. – Ни себе, ни людям… А я ещё и летать бы хотел! – Последние слова Иван произнес мечтательно, оглядывая израненное оврагами и ложбинами поле ходьбы будущего. – Взял и взлетел. Просто так. Повелевая, как у некоторых фантастов предлагается, броуновским движением своего тела.