Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем
Шрифт:
§ 5. Бойцы невидимого фронта
Как и всем крупным процессам, делам в отношении Ходорковского и Лебедева сопутствовало так называемое оперативное сопровождение, заключавшееся в интенсивном проведении оперативно-розыскных мероприятий силами специальных служб. Их присутствие (в первую очередь МВД и ФСБ) выявилось уже сразу после возбуждения дела в июне 2003 года, поскольку и задержание Лебедева в госпитале имени Вишневского, и последовавшие затем обыски в местах его жительства и работы сопровождались участием сотрудников вышеуказанных ведомств.
Сразу оговорюсь, что по закону не возбраняется привлечение представителей органов дознания для оказания помощи следствию при проведении отдельных следственных действий,
И если бы правоохранительные органы, обладающие таким мощным оружием, как негласные оперативные мероприятия, вели себя достойно и действовали строго в рамках закона, данную тему можно было бы и не затрагивать. Каждый занимается своим делом, и нет нужды обижаться на законопослушного профессионала, даже если его действия тебе не сильно нравятся. Но все дело в том, что в реальности обстояло совсем по-иному.
Вот один из первых примеров такого рода, с которым столкнулась защита. Арест Лебедева состоялся 3 июля 2003 года в Басманном суде Москвы. Сторону обвинения представлял прокурор Лахтин, помимо прочего обосновывавший необходимость заключения под стражу наличием у Лебедева заграничных паспортов. «Независимый и беспристрастный» Басманный суд без тени сомнения арестовал паспортообладателя, но к моменту кассации этих доводов, видимо, показалось кому-то маловато, и в материалах производства Мосгорсуда оказался рапорт сотрудника Департамента экономической безопасности ФСБ РФ майора Нужденовой от 22 июля 2003 года, где она обосновывала опасность того, что Лебедев может скрыться от следствия, не только тем, что он «имеет несколько загранпаспортов», но еще двумя «убийственными» доводами. ФСБ в лице всезнающего майора утверждала, что обвиняемый владеет недвижимостью за пределами Российской Федерации, а кроме того, может воспользоваться частными самолетами, принадлежащими группе «Менатеп-Роспром-ЮКОС», базировавшимися в аэропорту Внуково-3.
Эта триединая ложь была представлена Судебной коллегии Московского городского суда, как признался нам прокурор Лахтин, исключительно по его инициативе – он даже с некоторой гордостью сообщил, что именно ему пришла в голову мысль запросить такой рапорт и инициировать его приобщение к материалам кассационного производства. Надо ли говорить, что Мосгорсуд с готовностью согласился с решением Басманного суда, которое, кстати, по прошествии определенного времени, 25 октября 2007 года, было признано постановлением ЕСПЧ неправосудным и нарушающим Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, а затем по этой причине отменено как незаконное Президиумом Верховного суда РФ вместе с кассационным определением городского суда, не пожелавшего прислушаться к доводам защиты.
А теперь рассмотрим по существу порожденную оперативно-прокурорским замыслом лживую триаду псевдодоводов.
Прежде всего следует сказать, что Платон Лебедев сразу и категорически заявил, что никакой недвижимости за границей у него нет. Это дало нам основания потребовать у стороны обвинения приведения
Аналогичная картина наблюдалась и касательно внуковских самолетов. Сначала по адвокатскому запросу бухгалтерия ОАО «НК “ЮКОС”» сообщила, что на балансе нефтяной компании никаких летательных аппаратов не числится, включая самолеты и вертолеты. А затем и администрация аэропорта Внуково-3 ответила, что у них частные самолеты «Менатепа-Роспрома-ЮКОСа» не базируются.
Забегая несколько вперед, могу поведать, что воздухоплавательная тема, связанная с Ходорковским и Лебедевым, возникла еще раз в нашем деле несколько позднее, причем в довольно своеобразной форме.
После вынесения Мещанским судом обвинительного приговора, насчитавшего наличие многомиллиардного ущерба, не характерную для них активность развили судебные приставы, пытавшиеся отыскать имущество осужденных где только можно. Грозно требуя дать ответ непременно в течение суток, они интересовались в Министерстве транспорта о принадлежащих Ходорковскому и Лебедеву морских кораблях, в Федеральной службе по надзору в сфере транспорта – о воздушных судах, в Москомспорте – спортивных самолетах. Буйная поисковая фантазия распростерлась столь далеко, что запрос ушел и в Федеральное космическое агентство
РФ (Роскосмос). Судебный пристав-исполнитель В. Супрун в письме от 28 августа 2006 г. № 27–13/984 очень просил «представить всю имеющуюся информацию об имуществе должников, в частности о правах на космические объекты». Вероятно, чью-то светлую голову посетила мысль, что столь состоятельные люди вполне могли на досуге прикупить пару-тройку межпланетных кораблей или на худой конец космодром. Если бы столь же изобретательны были инициаторы арестов Лебедева, а затем и Ходорковского, они наверняка без труда сварганили бы донесение о том, что, по супернадежным оперативным данным, обвиняемые намереваются скрыться от органов следствия на закупленном заранее межпланетном космическом аппарате. Как говорил один печально известный спец по дезинформации, чем чудовищнее ложь…
Кстати, ни яхт, ни океанских лайнеров, ни самолетов с вертолетами, а тем более средств доставки на Луну у наших подзащитных не нашли. У них их попросту никогда не было. Хотя, в отличие от темы не существующей в природе зарубежной недвижимости, буйные летательные фантазии господ обвинителей еще раз всплыли на поверхность, но теперь уже в возражениях Правительства РФ на жалобу Лебедева в ЕСПЧ на свой незаконный арест. Безуспешно пытаясь выдать белое за черное, составители документа опять использовали ложь о «наличии у заявителя доступа к частным самолетам компании, базировавшимся в аэропорту Внуково-3». При этом в своих доводах составители возражений вновь ссылались на рапорт из ФСБ.
Печальная роль упомянутой сотрудницы этой организации прослеживается и в истории с загранпаспортами П. Лебедева, препятствовавшими, по замыслу обвинителей, находиться ему на свободе. Если внимательно прочитать протокол обыска от 3 июля 2003 года, проводившегося в кабинете Лебедева в здании МФО «Менатеп», то обращает на себя внимание следующее. Двух следователей от Генпрокуратуры РФ – Безуглого и Русанову – сопровождали три оперуполномоченных ФСБ, и первой среди них указана Нужденова. Что же было обнаружено и изъято на рабочем месте Лебедева? Среди прочих документов – его заграничные паспорта. Правда, когда вскоре та же следователь Русанова при понятых 9 июля 2003 г. описывала в протоколе осмотра изъятое на работе у Лебедева, паспорта там уже не значились. Возможно, именно такое таинственное исчезновение позволило потом одному из участников обыска, майору Нужденовой, рапортовать об опасности обладания Лебедевым загранпаспортами, которые, как мы уже знаем, были изъяты у нее на глазах в ходе проведения обыска.