Ходорковский. Не виновен
Шрифт:
В тот же день Ходорковского перевели в специзолятор Главного управления исполнения наказаний — самую охраняемую часть тюрьмы «Матросская тишина». Для политических заговорщиков (вроде членов ГКЧП) и особо опасных преступников.
Официальная формулировка: «для улучшения бытовых условий» [292 -http://www.kommersant.ru/news.aspx?DocsID=968702]. Теперь камера будет четырехместной, с телевизором и холодильником.
30 октября Генпрокуратура арестовала 53 % акций ЮКОСа. В прессе впервые заговорили о грядущей национализации компании.
«Никакой
Все чаще стали говорить о пересмотре итогов приватизации.
27 октября Путин приказал «прекратить истерику».
«Истерика» не прекратилась.
3 ноября Михаил Ходорковский покинул пост председателя правления ЮКОСа и стал председателем правления «Открытой России». [294 -http://www.kommersant.ru/news.aspx?DocsID=968894]
«Как руководитель, я должен сделать все для выведетрудового коллектива компании из-под удара, направленного против меня и моих партнеров», — сказано в его заявлении. [295 — Газета «Коммерсантъ» № 202 (2805) от 04.11.2003:aspx?DocsID=425470]
5 ноября группа правозащитников обратилась в организацию «Международная амнистия» с просьбой рассмотреть вопрос о признании Ходорковского политзаключенным. Обращение подписали Елена Боннэр, Владимир Буковский, Наталья Горбаневская, Сергей Ковалев, Эдуард Кузнецов и Александр Подрабинек. [296 -http://www.kommersant.ru/news.aspx?DocsID=968952. В конце концов «Международная амнистия» признала Ходорковского узником совести. В 2011 году.]
В прессе появились разборы обвинения Ходорковскому. Чисто юридические и сделанные юристами. [297 — Например, здесь: Журнал «Деньги» № 46 (451) от 24.11.2003:aspx?DocsID=430391]
Их очень смешно читать.
О, нет! Компетентность авторов не вызывает сомнений. Анализируют они прекрасно и приходят к тем же выводам, что и я.
Но все эти «будет трудно доказать то», «будет трудно доказать это».
Они еще не знают, что никто ничего не будет доказывать.
25 ноября, ровно через месяц после ареста, Генпрокуратура заявила об окончании следствия, и Ходорковский начал знакомиться со своим 200-томным делом. [298 — Газета «Коммерсантъ» № 216 (2819) от 26.11.2003:aspx?DocsID=431102. Точнее, в деле было 227 томов.]
В прессе обсуждали возможный срок. Большинство составляли оптимисты: дадут условно, символически или оправдают.
В середине декабря начались налоговые проверки в «Открытой России» и всех организациях, которые получали от нее благотворительную помощь. [299 — Газета «Коммерсантъ» № 230 (2833) от 18.12.2003:aspx?DocsID=436642]
19 декабря перед очередным Басманным судом по поводу продления ареста у Ходорковского появился новый адвокат — знаменитый Генрих Падва. Он посетил подзащитного в СИЗО и заявил журналистам, что тот держится мужественно. [300 — Газета «Коммерсантъ» № 232 (2835)
Присутствие Генриха Падвы на степень басманности суда не повлияло. Его подзащитному продлили арест до 25 марта. Суд проходил в закрытом режиме. Равно как и все остальные суды об арестах фигурантов дела ЮКОСа.
«Когда я пришел первый раз к Ходорковскому, я сказал: ««На сегодняшний день я дорогой адвокат, и вам придется очень много платить, — вспоминал Генрих Падва в одном из интервью. — Вы понимаете, что ни я, ни все адвокаты России, вместе взятые, реально вам помочь не в состоянии?» Он ответил: «Да, понимаю». Тогда я у него спросил: «Так зачем я вам?» Ходорковский спокойно ответил: «Хочу, чтобы люди услышали голос правды»». [301 —
16 января 2004-го Ходорковский подал жалобу в Европейский суд на нарушение его прав при аресте. [302 — Решение появилось в 2011 году. Правота Ходорковского была признана практически по всем пунктам, только политическую подоплеку ареста Европейский суд счел недоказанной. Точнее недостаточно убедительно доказанной.] Ровно через месяц 16 февраля на лентах новостных агентств появилось заявление Леонида Невзлина агентству Bloomberg.
«Что бы вы отдали за свободу Ходорковского, Лебедева — своих друзей?» — спросил корреспондент.
«Все», — ответил Леонид Борисович.
И предложил продать принадлежащие ему и его партнерам Дубову и Брудно акции Group MENATEP в обмен на освобождение юкосовских заложников: Ходорковского,
Лебедева и Алексея Пичугина. Продать за любую цену государству, конкретным чиновникам или любому, на кого укажет Кремль. [303 — Журнал «Деньги» № 7 (462) от 23.02.2004:aspx?DocsID=452026]
Генпрокуратура назвала предложение «абсурдным», поскольку такую сделку невозможно оформить в рамках закона.
Чья бы корова мычала про закон!
Оформить можно все, было бы желание. Получилось же как-то с Гусинским.
Просто власть прекрасно понимала, что ЮКОС будет ее и так, без всяких условий.
Невзлин говорил, что отказаться от бумаг ЮКОСа ему уже предлагали многочисленные эмиссары якобы из Кремля. Но Леонид Борисович не был уверен в их полномочиях. А предложение вполне обсуждаемо.
Сам же Ходорковский отказался менять акции на свободу и заявил, что его дело должно быть решено в ходе открытого, честного и беспристрастного процесса.
Было начало 2004-го, и тот факт, что ближайший суд у нас в Страсбурге, еще не был столь очевиден.
Первый суд
14 мая 2004 года дело Ходорковского было передано в суд. [304 -http://www.kommersant.ru/news.aspx?DocsID=974513]
Процесс начался 28-го в Мещанском суде города Москвы. Дело рассматривали сразу три судьи Ирина Колесникова, Елена Максимова и Елена Клинкова. На тройственности суда настоял Генрих Падва: «Трое судей — в три раза лучше, чем одна». [305 — Журнал «Власть» № 31 (584) от 09.08.2004:aspx?DocsID=495861]