Хогбены, Ретиф, Бел Амор, Грегор и Арнольд

Каттнер Генри

— Поразительно! — еще раз охнул Маньян. — Я просто не могу ожидать большего!

— Несколько слов предостережения, — сказал Слунч. — Некоторые помещения ограничены для приема гостей по соображениям внутренней безопасности. Так, например, условия, которые вы найдете в бранхиолях и пищевых трактах, могут вам показаться не такими удобными, и некоторые наши люди, которым случается попасть туда, терпят сокрушительное фиаско и, как правило, выкидываются.

Маньян задумался.

— А что

случается, когда Его Верховность начинает кушать?

Слунч рассмеялся.

— Да, вероятно, вы предполагаете, что окажетесь среди целого потока яств. Нет, не беспокойтесь — ваши помещения отгорожены от общего тракта надежной стенкой, и к тому же Его Верховность закусывает лишь раз в несколько столетий. Но, между нами, — добавил он, — иногда он закусывает и в промежутках между основными приемами пищи. Это конечно, доставляет некоторые неудобства, но обжорство мучает Его Верховность. Я несколько раз напоминал ему об этом.

— Не может ли он услышать нас? — нервно спросил Маньян, глядя на стены и потолки.

— Нет, Его Верховность никогда не беспокоит себя подслушиванием, — сказал Слунч. — Он доверяет своему штату. И мы ценим его доверие.

— А какую роль играете вы, паразиты, во внутренней экономике? — спросил Ретиф.

— О, у нас множество забот. В частности, о чистоте кишечного тракта, сердечных и кровеносных сосудов, легких. Контроль за уровнем кислотности, работы желез внутренней секреции, ну и многое другое. Без нашей помощи Его Верховность сильно бы захворал.

— У меня такое впечатление, — сказал Маньян, что Его Верховность вполне удовлетворен внутренними условиями, и я несколько удивлен тем, что он принимает дипломатические миссии.

— Честно говоря, Его Верховность подумывает об эмиграции, — пояснил Слунч.

— Эмиграция? Но… почему?

— Истощение природных ресурсов. При нынешнем уровне потребления Квахог будет съеден в течение каких—нибудь двух тысячелетий.

— А, вы имеете ввиду, что пища будет съедена за этот срок? — переспросил Маньян.

— Не совсем так, мой дорогой Маньян, Его Верховность ест скалы. Но не думайте, что он съест ваши неудобные костюмы. Его пища значительно более проста.

— Однако, как здорово я у него все выведал, — самодовольно сказал Маньян, когда их проводник вышел. — Он практически выболтал мне все секреты.

— Да, вы узнали все, кроме меню обеда, — весело согласился Ретиф, — и насчет местопребывания посла Рафа Фокса.

— Несомненно, его превосходительство ведет конфиденциальную беседу с Его Верховностью, — беззаботно сказал Маньян, открывая дверцу шкафа.

Он потрогал висящий на вешалке великолепный парадный костюм со всеми регалиями: эполетами,

аксельбантами и всем прочим.

— Удивительно, — сказал он, — костюм с полной выкладкой и несомненно скопирован с наряда посла Рафа Фокса.

— Я и не знал, что вы удостоены фигового листка вдобавок к вашему ордену Двойного Креста Святого Игнатия, — сказал Ретиф. — Мои поздравления, мистер Маньян.

— Да, я оказал некоторые услуги одному принцу, который оказался не менее благодарным, — скромно ответил Маньян. — Речь шла о некоторых мебельных поставках.

Ретиф внимательно рассматривал отделанный золотом и бриллиантами орден. Надавив невидимую защелку, он открыл центральный бриллиант и в маленьком углублении оказалось небольшое количество коричневого порошка.

— Интересно, — сказал Ретиф. — Его Верховность очень тщательно просматривает все атрибуты и дублирует их молекула за молекулой, включая аллергический порошок гроуси, который оказался внутри.

— Ради бога, закройте его поскорее, Ретиф! Одна крупица этого порошка — и все мои внутренности станут полыхать, — взмолился Маньян.

— Позвольте, я возьму его себе, мистер Маньян?

— Ради бога, только закройте.

Ретиф пересыпал порошок в маленькую коробочку и над чем—то задумался.

9

Целая когорта пышно одетых квахогов заполнила великолепно декорированный желудочный проход, где собрались земляне. По этому случаю хозяева приняли форму, сходную с гуманоидной. Мягкая музыка звучала в помещениях. Неслышно двигающаяся прислуга проносила между гостями подносы со стаканами.

Слунч выдвинулся вперед, почти неузнаваемый в обширном пурпурном костюме, который, казалось, был готов треснуть по всем швам.

— Вот и все! — закричал он, сжимая руки гостей большим желеобразным щупальцем. — Как вам нравится наше собрание? Весело, не правда ли?

— Исключительно, — сказал Маньян, беря из его рук предложенный коктейль. — Но тем не менее, друг мой, я еще не видел посла Рафа Фокса.

Он вытянул шею, оглядываясь поверх толпы. Заметив это, все, как бы в буквальном смысле слова, спрятали головы.

— А сейчас, — поспешно сказал Слунч, — разрешите мне представить вам двор Его Верховности. Они стремятся составить вам компанию.

— Прекрасно, — сказал Маньян. — Но тем не менее, — где же Его Верховность и Его Превосходительство?

— Где он, вы спросили? — переспросил Слунч. — Да, ну, честно говоря, то есть, не то, чтоб я был совсем честен с вами всегда, но если говорить совсем честно, то… мы и сами не знаем, где он.

— Вы утверждаете, что он покинул Его Верховность, никому ничего не сказав?