Hold Me
Шрифт:
Моргает, избавляясь от боли в глазах, и даже не может хмурить брови, когда слышит шаги за спиной. Мужчина. Отец. Человек, бросивший их. В один день, после которого всё пошло наперекосяк. Смерть матери — второй день, перевернувший мир Дилана. Всё может измениться за один миг. Достаточно одного дня для того, чтобы разрушить сознание, убить морально.
Убить парня, который не переносит насилия.
Итог — зря я боялась этого дня. Зря переживала по поводу возвращения в былую «среду мудаков», как выразился Томас. Всё оказалось не так уж страшно.
Дилан
—… Но всё-таки было забавно наблюдать за тем, как мистер Алан Рилман постоянно подшучивает над доброй половиной класса, — переступаю порог, и Дилан следует за мной:
— По крайнем мере, хоть кто-то тебя игнорирует, — он закрывает за собой дверь. На улице ещё достаточно светло, поэтому в коридоре царит полумрак.
— Чем думаешь заняться? — странно такое спрашивать у человека, который находится с тобой в одном доме, но О’Брайен, на удивление, быстро находит ответ:
— Я думал, ты заставишь меня помогать с уборкой комнаты.
— Точно, — щелкаю пальцами, продолжая идти в сторону лестницы. — Я постоянно чихаю. Там очень пыльно.
— Поверь, — Дилан следует за мной. — Я не сомневаюсь.
Выхожу на второй этаж, спеша к своей комнате:
— Но у меня там всё разбросано, — смущенно предупреждаю, хватаясь руками за ручку двери, а Дилан закатывает глаза, подходя ближе:
— Господи, ты думаешь, что способна меня чем-то удивить?
Вздыхаю, открывая дверь, и нервно жую шнурок от кофты Дилана, пока сама изучаю взглядом тот беспорядок, что творится в моей комнате. Парень вздыхает, качнув головой:
— Окей, удивить ты меня смогла.
— Черт, — опускаю руки, чувствуя себя неловко, и выталкиваю О’Брайена обратно за порог. — Иди за тазом и тряпками, — Дилан улыбается, выполняя мою просьбу, а я мчусь по комнате, надеясь сей свинарник превратить в просто плохо убранную комнату, но это вряд ли получится. Я официально «Королева всея хаоса». Успеваю лишь забросить пару маек на полку шкафа, прежде чем Дилан возвращается в комнату, строго произнося:
— Я видел, — щурит веки, проходя к столу, чтобы поставить таз, а я закатываю глаза, наблюдая, как те самые майки падают с полок на пол. О’Брайен улыбается, бросая свой рюкзак на пол возле стены, и снимает с плеч клетчатую кофту, вешая её на спинку стула.
Отворачиваюсь, решая тоже снять кофту, ведь во время уборки мне становится жарко. Да и не хочется случайно намочить чужую вещь. Бросаю кофту на кровать, встречаясь с вопросительным взглядом Дилана, который кивает в сторону брошенной вещи, заставляя меня обреченно простонать, и повесить её на спинку того же стула, что и он.
Работы меньше, чем на кухне. Я довольно быстро справляюсь с разбросанными вещами, кое-как раскладывая их по полкам, пока Дилан протирает пыльные полки. Присоединяюсь к нему, схватив вторую тряпку, и встаю ногами на
— Ты точно в порядке?
— Ты параноик, — хмуро выдает Дилан, но меня это не останавливает. Он только и делает, что переводит стрелки, когда не хочет разговаривать на определенную тему. Значит, ему есть, что сказать.
— Ты можешь мне всё рассказывать, — и тут сама делаю ошибку, запнувшись. — Мы ведь друзья, — звучит как-то неправильно, но решаю сохранить спокойное выражение лица, наблюдая за О’Брайеном, который ополаскивает тряпку в тазу, мельком взглянув на меня:
— Ага, — вздыхает, отодвинув таз в сторону от меня, и садится на край стола, рядом, коснувшись своей коленкой моей, но я не отодвигаюсь, продолжая изучать выражение лица Дилана, который сутулится, скрестив пальцы в замок:
— Что ж, — начинает как-то с сарказмом, хотя его напряжение говорит о том, что тема вовсе не шуточная. — Сегодня… — замолкает, постучав кулаком правой руки по бедру. — Я не думаю, что это стоит кому-то говорить, если честно… — признается, серьезно смотря перед собой. Больше не улыбается, не в силах заставить свое выражение лица измениться. Выглядит уставшим и немного… Немного потерянным, словно сам пока не до конца разбирается в том, что чувствует, поэтому не знает, как передать это мне, так что решаю помочь, начав гадать:
— Это как-то связанно с тем, что Томас с кем-то подрался? — Дилан лишь вздыхает. — С тем, что мы вернулись? Тебе хочется обратно? Или директор сказал что-то… Хотя, нет, — сама себя исправляю. — ты ещё с утра был таким и…
— Моя мать убила себя, — резко, как-то грубо перебивает, выдавливает из себя эти слова с трудом, и я не сомневаюсь, что прежде он никогда не произносил это вслух, тем более не говорил никому другому, оставляя всё в себе. Я перевожу на него взгляд, касаясь пальцами своей щеки, панически ища правильные слова для ответа, но Дилан говорит первым:
— Сегодня, — нервно стучит кулаками по своим ногам, бросая в мою сторону короткие взгляды. — Я нашел её на кухне, повешенную, — сжимает губы, опустив глаза на свои руки, и мои пальцы невольно опускаются к шее:
— Повесилась, — повторяю шепотом, прекращая сверлить висок Дилана взглядом. — Поэтому ты сегодня сам не свой, — всё встает на свои места.
— Это ничего, — внезапно признается О’Брайен, выдавив из себя жалкое подобие улыбки. — Время прошло и… — заикается. — И я не особо мучаю себя по этому поводу. Если быть честным, я вовсе стараюсь не думать об этом. Даже на похороны… — замолкает, сглатывая, и я вновь смотрю на него, не скрывая беспокойства. — Я не пришел на похороны, — поворачивает голову, взглянув мне в глаза. — Вообще, знать и слышать о ней не хотел.