Хольнов С.Ю. - Тоннель в подсознание, или уроки Силы
Шрифт:
А покуда я ещё должен сделать хотя бы беглый обзор наиболее распространённых сегодня методов классификации человеков мыслящих, то есть помочь вам расширить карту своего «я».
Из общей психологии (или из предшествующих книг этой серии) большинству моих читателей, наверное, уже известно, что по своему отношению к окружающему миру, по его восприятию и по ощущению в нём себя всех людей можно условно поделить на две огромные категории: на экстравертов и интровертов. В свою очередь каждая из этих категорий также условно подразделяется на активный и пассивный подтипы. Таким образом, всю массу человеков мыслящих, населяющих планету Земля, мы можем условно объединить в четыре огромные (но отнюдь не равные по численности!) группы. Лиц, принадлежащих к первой из них,
Это наиболее деятельные люди, внимание которых преимущественно поглощено окружающим миром, его материальными объектами и материальными же благами. При этом обычно им присуще стремление что-то в жизни поменять, исправить и как можно прочнее в ней утвердиться, или же — на уровне интеллекта — осчастливить мир своими идеями (впрочем, как правило, даже и не своими). Импульсивные и напористые, цепкие в жизни, экстраверты активного типа — это прирождённые лидеры. У них нет психических комплексов. Они живут, что называется, сегодняшним днём и превосходно его чувствуют. Рассчитывать, прогнозировать, строить долгосрочные планы — это не их стихия (хотя, как правило, сами они так не считают). Именно они руководят предприятиями и политическими партиями, религиозными объединениями и неформальными силовыми структурами. Президенты и криминальные авторитеты получаются исключительно из этой категории лиц.
Что касается пассивных экстравертов, которых несколько больше в этом мире, то и для них в жизни припасён неплохой кусок пирога. Чаще всего этих холодноватых и довольно-таки приземлённых созерцателей бытия можно увидеть на вторых ролях, но непременно рядышком с лидерами. Это — прирождённые помощники, соратники, доверенные лица, заместители всевозможных мастей и рангов. Именно они, пассивные экстраверты, составляют основу неистребимого чиновничьего племени. Пассивный экстраверт, как чёрт ладана, боится самостоятельных решений. Поменять что-то коренным образом, рубануть с плеча, сняться с насиженного места — всё это для него непосильный подвиг. Зато он умеет досконально разобраться в любой ситуации, обожает вычислять и систематизировать, запоминать на всякий случай всё, что угодно, и вообще вести учёт и подводить итоги. Более того, это — единственная категория людей, которые способны учиться на чужих ошибках. Без такого помощника активный экстраверт, человек обыкновенно не очень-то собранный, как без рук. Пассивные экстраверты бывают хорошими собеседниками, чудесными супругами и дотошнейшими фининспекторами. Преобладающее их качество — здравый смысл. Как правило, им хватает всего, за исключением звёзд с неба...
Теперь об активных интровертах. Этих можно назвать вечными студентами жизни. Как и подобает вообще всем интроверсированным субъектам, активные интроверты с удовольствием фокусируются на собственном внутреннем мире, но при этом не боятся его дополнять и даже периодически осуществлять в нём перестановки. Они готовы учиться чуть ли не до могилы. Активные интроверты — непревзойдённые генераторы неосуществимых идей, мечтатели и фантазёры. Именно среди них — всевозможные сочинители, музыканты, художники и, как ни странно, среди них же — математики, изобретатели, философы. В общем, активные интроверты занятые люди. При этом они иногда умеют иронизировать над собой и порой бывают симпатичны — при том, конечно, условии, что их «сложная» натура не осложнена чрезмерно какими-нибудь неприятными психическими радикалами.
Наконец, пассивные интроверты. Этих питомцев душевной лени полным-полно среди фанатиков всех мастей, особенно же среди религиозных фанатиков. Это они готовы до одурения повторять за своими гуру «Харе Кришна!» или «Вся власть — советам!». (Заметьте, сами их лидеры никогда не относятся к данному психическому подтипу.) Что же касается обычного, так сказать, не идеологизированного пассивного интроверта, то в большинстве своём люди они незлые, покладистые и даже душевные. Впрочем, до той лишь поры, покуда вы не попытаетесь насильственно вывести их из привычной психической позиции, весьма
Наверное, для этой главы было бы достаточно о психотипах, если бы предложенная классификация прямо учитывала ещё один немаловажный фактор, который также влияет на наше мировосприятие и поведение в жизни. Я говорю о скорости наших нервных реакций, о быстроте возбуждения и торможения нашей психики. Некогда соотношение возбудимости и способности к торможению человеческой психики служило основным классификационным признаком, и было принято говорить о «темпераментах»: сангвиническом, флегматическом, холерическом и меланхолическом. Сангвиническим темпераментом (психотипом) издавна называли такой, при котором возбуждение и торможение нервной системы происходит достаточно быстро и легко. Грубо говоря, сангвиники вспыльчивы, но отходчивы, а потому и наиболее динамичны в этой жизни.
У холериков же лёгкая возбудимость не соответствует затрудненности реакций торможения. Таких людей всегда считали желчными и злопамятными.
Трудная возбудимость флегматика в сочетании с быстрым торможением нервных реакций снижает его жизненную динамичность. А с законченным меланхоликом, который только раздражается, когда его пытаются как-то «раскачать», а потом подолгу не может «выбраться» из своей ипохондрии, в этом смысле дело обстоит и вовсе неважно. Именно меланхолики — первые кандидаты в «депрессанты». Разумеется, все эти типичные черты характера непосредственно связаны с особенностями нашей нервной системы, в частности, с проводимостью нервных стволов человека. Советую вам самостоятельно соотнести данную классификацию с биоэнергологической, которая вкратце приведена в этой же главе.
Возможно, многим из вас покажется проще строить карту своего «я», опираясь именно на эти классификационные признаки. В любом случае не торопитесь с окончательным «диагнозом» — ошибиться легко, поскольку любое наше «я» склонно метить в Наполеоны и не замечать в себе тех свойств, которые это «я» не устраивают. (Могу, правда, предположить — не особенно всерьёз, — что главный мой читатель — это активный интроверт несколько экстраверсированного типа со вторичной психикой. Последнее означает, что у него, увы, не всё благополучно с торможением негативных реакций, то есть он подолгу таит обиды, снова и снова «прокручивает» в уме всякие неприятные ситуации и т.д. Что же касается явных пороков, то такие люди, к счастью, бывают чаще склонны к алкоголизму, нежели к наркомании.)
И всё же некоторые свои недостатки — например, устойчивость (инертность) негативных реакций — разглядеть в себе довольно просто (хотя бы при помощи перепросмотра). Затем можно принять соответствующие меры — для этого в вашем арсенале теперь уже достаточно средств. К примеру, затянувшиеся негативные эмоциональные реакции большинству человеков мыслящих удаётся гасить (хотя бы на время) при помощи того же настроя бесстрастия, который мы подробно рассмотрели в первой главе. (Для этого состояние бесстрастия реализуется непосредственно на фоне негативных эмоций и чувств, направленных на определённый объект или явление.)
Помимо очевидных преимуществ, связанных с личностным развитием, работа над картой своего «я» даёт нам возможность правильно тестировать окружающих, что совершенно необходимо для результативного психологического воздействия на них. В связи с этим усвойте одно правило: даже черновое, не очень точное тестирование биологического объекта всё-таки лучше, нежели вообще отказ о такового. (Разумеется, речь идёт о тех случаях когда мы стремимся на кого-то воздействовать. Впрочем фактически при любом общении мы с большим или меньшим успехом пытаемся повлиять друг на друга.) Сформулированное правило объяснимо даже на логическом уровне. Тестировав биологический объект, мы затем целенаправленно воздействуем на него по определённой схеме (наиболее простым способом из возможных). При этом попутно выявляются какие-то неточности нашего первоначального «диагноза» (в частности, при подстройке к объекту), и мы можем скорректировать свои действия.