Холод 2
Шрифт:
Брат Саул тоже присел на корточки и осмотрел артефакт. Ничего не сказав, он отошёл к Марку, который стоял в стороне, заряжая мушкет.
— Раненого оставим в одном из домов, — распорядился Игорь Изяславич. — В Явь отнесём на обратном пути.
— Мы бросим его здесь? — Пётр с удивлением посмотрел на боярина. — Я не оставлю отца, я сам отнесу его обратно.
— Нет! Нельзя сейчас распылять силы, — возразил Игорь Изяславич. — Если на тебя нападут моры, ты не отобьёшься, а отправить с тобой людей я не могу. В пятнадцати минутах ходьбы отсюда твои мать и сёстры ждут помощи, а ты повернёшь обратно? Даже если притащишь отца
Пётр всё-таки поддался уговорам. Мы нашли открытый дом, отнесли туда Василия Васильевича и оставили на кровати на втором этаже. После чего двинулись дальше. До базарной площади было совсем близко.
Мы ждали повторной атаки. Оставшиеся в живых крылатые моры теперь кружили в небе на расстоянии, недосягаемом для нашей магии, тварям хватало ума не приближаться к нам, и мы без проблем добрались до рыночной площади.
И тут мы увидели, что случилось с жителями. Всё произошло именно так, как и предполагал Игорь Изяславич. Несколько кварталов каким-то образом переместились в Сон, а аналогичный участок Сна оказался в Яви. Люди, находившиеся в тот момент на улицах и в своих домах, тоже попали сюда.
Мы шли по мощёной дороге, повсюду валялись припорошенные снегом трупы, двери домов были распахнуты настежь или выломаны. Мы осмотрели несколько тел: они имели колотые или рубленые раны. Всё выглядело так, словно бойню устроили люди, а не моры. Заметили это и остальные.
— Любопытно, — задумчиво проговорил Андрей, переворачивая сапогом закоченевший труп женщины, проткнутой насквозь копьём. — Больше похоже на нашествие вражеской армии. Спланированное, организованное нападение, а не стихийный налёт диких тварей.
— Это сделали крылатые? — спросил Пётр, смахивая снег с трупа, лежащего рядом. Он искал своих.
— Возможно, — ответил Андрей, разглядывая мёртвое тело. — Но не похоже. Судя по ране, удар копьём нанесён снизу вверх, а не сверху вниз. Значит, били не с воздуха. Что-то мне подсказывает, нас ждут сюрпризы.
Дверь дома Воронцовых была выломана, а окна — разбиты. На первом этаже — несколько убитых: две женщины, один мужчина и один мальчик-подросток. Судя по одежде — слуги. В кабинете на втором этаже на пропитанном кровью ковре лежал мужчина, одетый в бархатный кафтан. Игорь Изяславич узнал покойного: это был отец семейства. Других Воронцовых мы не обнаружили. Мебель и прочие вещи налётчики почти не тронули, словно грабёж их не интересовал.
Дом Черемских находился неподалёку. Это был двухэтажный особняк с мезонином. Крыльцо выходило на улицу, над ним свешивался балкончик с витыми перилами. У входа нас встретили два гранитных льва. За особняком имелся сад, огороженный решётчатым забором. В отличие от большинства соседних домов, дверь жилища Черемских была закрыта, а окна — заколочены изнутри.
— Они забаррикадировались, — догадался Андрей. — Там кто-то есть.
Мы поднялись на крыльцо, и Игорь Изяславич постучал в дверь. Нам никто не ответил, и боярин повторил попытку.
— Странно, — он отошёл и стал осматривать окна второго этажа. — Бьюсь об заклад, что там есть люди. Не померли же они за два дня?
— Могли сойти с ума, — предположил Андрей. — Сон — место губительное.
— Не верю, что они погибли, — проговорил Пётр. — Они не могли погибнуть. Наверняка живы. Просто боятся.
— Пётр Васильевич, — с упрёком посмотрел на него Андрей. — Я сочувствую вашему горю, но
В это время ворота, ведущие в сад, скрипнули, и на улицу вышли трое, одетые, как простые горожане. Они целились в нас из старых пищалей.
— Кто такие? — тихо, почти шёпотом спросил крупный бородатый мужик, не спуская с нас ствол ружья.
— Спокойно, — проговорил Игорь Изяславич, — мы не моры. Мы — люди. Я — боярин Малютин, со мной боярин Верхнепольский. Опустите оружие.
— Вы не моры? — переспросил другой, щуплый горожанин. Его взгляд блуждал, а губы дрожали. Это походило на первые признаки безумия.
— Нет, мы не моры, — повторил Игорь Изяславич, — опустите оружие.
Не дожидаясь ответной реакции, он направился к воротам, не обращая внимания на вооружённых людей. Мы двинулись следом. Даже если бы обезумевшие горожане открыли огонь, пули для нас опасности не представляли. А три мужика, наконец, сообразили, кто перед ними, и опустили ружья.
— Прошу прощения, господин, — пробормотал здоровый бородач и поплёлся за Малютиными. — Мы думали, вы моры. Моры приходили сюда. Они увели их. И убили. Кого-то убили, кого-то увели. Два дня назад. И вчера тоже. Мы оказались тут два дня назад. Спрятались в доме. Мы не знаем, что делать, — речь его была спутанной и сбивчивой, чувствовалось влияние Сна. Во Сне даже светлейшим нелегко находиться три дня, что уж говорить об обычных людях.
Эти трое оказались не единственными, кто укрылся в особняке Черемских. Внутри мы нашли почти две дюжины мужчин и женщин всех возрастов, и даже несколько детей. И у всех наблюдались одни и те же симптомы: спутанная речь и блуждающий взгляд. Один старик говорил сам с собой и, когда увидел нас, закричал, тыча в боярина Малютина костлявым пальцем: «Моры! Они пришли». Мужчины, ещё не утратившие рассудок, схватили его, отвели в другую комнату и заперли.
Пётр не нашёл тут своих сестёр и мать, зато тут был слуга — пожилой человек в коричневом кафтане. Увидев молодого господина, он расплакался, как малое дитя, и стал бормотать что-то невразумительное. С трудом удалось успокоить его. С ещё большим трудом удалось добиться внятного рассказа о произошедшем.
Мы устроились в гостиной на втором этаже и принялись по очереди вызывать выживших и опрашивать их. Собрав все рассказы, мы, наконец, поняли, что случилось.
После того, как эта часть города попала в Сон, на людей начали нападать моры. Вначале — летающие. Они убили нескольких человек, оказавшихся на улице, но большинство горожан заперлись в домах. Однако на следующий день явились солдаты в доспехах и стали вламываться в людские жилища. Кому-то удалось спастись, спрятаться, как например, слуге Черемских, который укрылся в каретнике, но таких случаев было меньшинство.
Однако, как ни странно, моры убили не всех, кого нашли. Некоторые из выживших уверяли, что своими глазами видели, как солдаты куда-то уводили схваченных людей. А слуга Черемских заявил, что когда моры ушли, он не обнаружил в доме ни госпожи, ни её дочерей ни в живом, ни в мёртвом виде, несмотря на то, что перед вторжением они были тут.
Затем спасшиеся горожане перебрались в особняк и заперлись тут, заколотив окна и входную дверь. Оставили открытым только чёрный ход. Но была и ещё одна группа выживших. Они обустроились в часовне в пяти кварталах к северу отсюда.