Холод его дыхания
Шрифт:
– Определенно, милая, - он медленно наматывает ее волосы на свой кулак, вынуждая запрокинуть голову и снова бьет, в пол силы, словно нехотя.
– Хочешь видеть меня монстром, не достойным юного и нежного создания, подобного тебе?
– Ты считаешь себя кем - то еще?
– Я, по крайней мере, не настолько глуп, чтобы злить того, кто сильней меня.
– Молодость, Макс, в мои годы такое случается.
– Хочешь услышать, что я запру тебя здесь, сожгу документы и сделаю тебя рабыней?
– Ты настолько предсказуем, милый, что я даже не испугалась.
Яся вызывающе улыбается Максу, стоя почти на кончиках пальцев
– Не дождешься, я отказываюсь надевать предложенную тобою маску.
– Это ваша суть, достопочтенный сеньор Дамазо, вы, в самом деле, вот такой избалованный, старый извращенец, давно свихнувшийся от собственной вседозволенности. Ты думаешь, будь я мягче и гибче, ты вел бы себя по-другому со мной? Возможно, но я не умею притворяться и не собираюсь ублажать твою чувствительную к моим словам натуру.
– Подчинение могло быть не таким болезненным.
– То есть ты бы удовлетворился банальным трахом и выкинул из своего дома? Без изнасилований, без избиений, без этого симпатичного вензеля на моей ноге от зажженной сигареты? Я была миленькой девочкой, Макс, когда думала, что ты остановишься только на изнасилование, сорвалась я гораздо позже.
– Мы всего лишь переспали, никакого принуждения не было.
– И я кричала от восхищения твоим членом, не от боли?
– Тебе нравится мой член, Яся, зачем лгать самой себе?
– Мне понравиться любой, возможно даже несколько.
– И кто из нас обижался на шлюху?
– Тебе далеко за тридцать и ты оскорбляешься на гламурного старичка - подонка.
– Дешевая сука с дешевыми номерами из дешевого шапито.
– Тогда что ты делаешь рядом со мной, высокоморальная тварь со связями и деньгами?
– Может, пытаюсь вытащить тебя из болотной серости существования?
– Превратив в личную проститутку и разбив лицо?
– Твоя маска сломленной невинной девочки требует доработки, Яся, не могу отказать настойчивой просьбе, теперь ты просто восхитительна, поэтому обувай туфли и, пойдем ужинать в компании остальных злобных обитателей этого дома.
– Я могу понять почти все, Макс, - Ясмин послушно натягивает обувь, не глядя на него.
– Захотелось новых впечатлений, но прошло столько времени, а ты все еще бегаешь за мной, машешь ручками и, раз за разом, притаскиваешь в свой фамильный особняк. Не много ли чести для обычной шлюхи, не надоело еще развлечение?
– Ты неподражаема.
– С твоими деньгами и опытом найдешь достойную мне замену.
– Желаешь еще кому - то такого же счастья?
– Мне все равно, Макс, уже давно все равно, надоело бояться, хочу подличать и подставлять, хочу, чтобы ты выкинул меня отсюда, забыл…
– Полчаса назад ты собиралась за меня замуж.
– И ты послал меня по определенному адресу.
– Мы видим наши отношения по-разному.
– Я смотрю на наши отношения с точки зрения жертвы насильника со склонностью к садизму.
– Тогда кто ты в этом положение вещей, Ясмин? Когда кричишь, когда стонешь подо мной и просишь продолжать? Маленькая лицемерная дрянь, возможно?
– Под другим мужчиной я тоже согласна стонать и извиваться.
– Мечтай, милая, хотя и за мечты наказывают.
– Макс отворяет дверь в коридор, предупредительно пропуская девушку перед собой, придерживает дверь и закрывает ее с мягким стуком, потом берет Ясю за локоть, изображая галантного кавалера.
–
– Обожаю совместные ужины с твоими родителями.
Мужчина усмехается кончиками губ и, склонившись к ее волосам, снисходительно советует:
– Тогда перестань говорить обо мне гадости, почему бы не удивить их нежными отношениями между нами?
– Ты мне губу разбил.
– Я тебя пальцем не тронул, девочка моя, ты споткнулась и упала… прямо на мою сжавшуюся ладонь.
– Когда ты разоришься, Макс, попробуй подвизаться на ниве юмористический выступлений для широкой публики, грандиозный успех тебе обеспечен.
За столом Макс усадил Ясмин рядом с собой, напротив матери и отца. Сеньор Дамазо скупо улыбнулся девушке и отвел взгляд, Яся надеялась, что его терзает совесть, но судя по ровному тону лица мужчины, надежды были напрасными. Нина Дамазо наоборот лучилась и буквально сияла, переливаясь бликами драгоценного ожерелья в свете огромной люстры над обеденным столом. Ожерелье было на удивление безвкусным, впрочем, как и вечернее платье уважаемой сеньоры, но выгодно отличалось от последнего подлинностью камней и их огранкой. Камни были настоящими, чего нельзя было сказать о насквозь фальшивой улыбке сеньоры и ее манер. Показное радушие и ненужные слова о долгожданной встрече выводили девушку из себя, подстегивая на совершение глупых, безрассудных поступков. Ей хотелось отпускать саркастические замечания и плоские шутки, но рука Макса не самым приятным воспоминанием расслабленно лежала на спинке ее стула и тот, изредка, пробегался кончиками пальцев вдоль ее спины, смело обнаженной покроем наряда или игрался завитками волос, собранной в высокий пучок, прически. Семейство оживленно переговаривалось между собой, изредка вежливо приглашая Ясю вступить в беседу, но та без особого интереса гоняла овощи по тарелке и вступать в беседу отказывалась с молчаливым упорством. Впрочем, ее поведение и настроение никого особенно не интересовали поэтому, когда после очередной смены блюд прислуга вышла из столовой и, Макс с видом опытного фокусника извлек из кармана смокинга бархатную коробочку и поставил перед ней, Яся оторвалась от бесцельного созерцания вышитой скатерти и вопросительно посмотрела на него.
– Открой ее, милая.
– И ты исчезнешь?
Сеньора Дамазо искусственно рассмеялась, безуспешно изображая веселье и, Макс чуть сжал пальцы в основание шеи Ясмин, заставляя выполнять его приказы.
– Милая, просто открой коробочку и все.
Девушка послушно приподняла крышечку и недоуменно уставилась сначала на кольцо на атласной подушечке, потом перевела взгляд на сидящего рядом мужчину.
– Такой трогательный подарок, но я все же надеялась получить свои подлинные документы и билет домой.
– Позволь мне одеть его тебе.
Макс взял кольцо, не обращая внимания на ее слова, и, приподняв узенькую ладонь надел тонкий обруч с россыпью крошечных камней по ободу на ее палец, потом неожиданно коснулся губами ее руки, нежно, трепетно и очень трогательно, почти до слез неуправляемой злости Ясмин.
– Я должна расплакаться или хватит обычного “спасибо, Макс, ты так щедр к обычной шлюхе”?
Возмущенный возглас сеньоры Дамазо, приглушенный смешок Витале Дамазо, но Макс безмятежно улыбается и в полголоса замечает, не отводя пристального взгляда серых глаз от Яси.