Холод в ее глазах

Сдобберг Дина

— Семинар какой-то… Потом на английский пойдёт. — Вспомнил я.

— Отлично, едем. Развлекаться то она любит у тебя в одном и том же месте. — Потребовала мать.

Но я и тогда упёрся и набрал жене, её телефон был выключен. Я позвонил старосте её группы, та проблеяла что-то невразумительное. И тогда я поехал с матерью. Только в гостинице, почти на окраине города, администратор сказала, что девушка ушла буквально пару минут назад, очень нервничала и торопилась, хотя номер оплачен как обычно до вечера. Они, мол его ещё даже не убирали.

В

номере я нашёл шарф жены, не помню, был ли он на ней сегодня, но точно узнал эту вещь, да и запах духов. А главное, почти под кроватью валялся её отключенный телефон. Забрав находки, я вернулся домой и стал ждать возвращения жены в компании с парой бутылок виски.

Стемнело рано, за окном тогда бушевала гроза. Она вернулась, как и положено было, если верить её рассказам о куче дополнительных занятий, поздно. Впорхнула в комнату, как ни в чём не бывало, что-то щебетала, про то, что она где-то потеряла телефон. И что её репетитор похвалил её успехи, и как быстро она учится языку. Уже прекрасно зная, чему она училась, и за какие успехи её хвалили, я сорвался, когда она попыталась меня обнять.

Глеб ворвался в мой дом, когда она уже даже не скулила.

— Где Алиса, она вернулась? — крикнул он мне, удерживая моё шатающееся тело.

— Вернулась, — отошёл я за кресло. — Вот эта пробл@дь.

И ещё раз пнул от души шалаву, да так, что даже сейчас слышу хруст её рёбер.

— Да ты совсем с катушек слетел? — заорал Глеб.

Он запер меня в комнате, а ей вызвал скорую, на которой её увезли в реанимацию. Глеб сказал, что она, наверное, упала с лестницы, а он случайно обнаружил, и когда это произошло не знает. Все вещи жены я велел собрать в одну комнату и запереть на замок. Чтобы ничто не напоминало мне о моей дурости и рогах.

Через три недели пришли документы на развод. Мозгов у этой падали хватило ни на что не претендовать. Паспорт я поменял, никаких упоминаний о моей неосторожной женитьбе не осталось. Только мать иногда вот так напоминала. Да между мной и Глебом с той ночи появился какой-то холодок.

В его понимании я должен был потщательнее покопаться в этом дерьме, чтоб точно знать и наверняка, хотя куда уж вернее. Осталось только постоять и посмотреть как она кувыркается! И даже зная о похождениях жены, я должен был развестись, выгнать, но не то, что сотворил я.

— Да любой бы мужик ей ввалил бы! — не выдержал однажды, ещё в самом начале, я.

— Не любой! А только ужравшийся, как ты, отморозок! — выпалил, хлобыстнув дверью Глеб.

Несколько недель он не приходил на работу и не отвечал на звонки. Тогда я приехал к нему.

— Мы действительно просрём столько лет дружбы из-за гулящей бабы? — спросил его тогда я.

Глеб вернулся, но что-то было не так, как раньше. Словно заусенец. Вроде не видно, а палец дёргает. И так уже десять лет.

— Роман Викторович, извините, что беспокою, но вам звонят из полиции, какой-то капитан. — Вырвала меня из затянувших, словно болото, воспоминаний моя секретарь, Людмила

Львовна.

— Соедините, Людмила Львовна. — Попытался улыбкой успокоить пожилую женщину я.

Она и так, одна на свою зарплату и пенсию ребёнка по потере кормильца тянула внука.

— Вознесенская Регина Александровна вам знакома? — спросил капитан после представления и обмена приветствиями.

— Это моя мать. А что случилось? — напрягся я и посмотрел на часы.

Вроде мать ушла часа четыре назад. Что она могла успеть натворить?

— Случилось ДТП. Ваша мама на скорости вылетела на встречную полосу и врезалась в мусоровоз. Водитель пытался уйти от столкновения, но Регина Александровна видно потеряла управление. Приехавшие медики уже помочь ничем не могли. — Сообщал он мне. — Тело доставлено в морг при первой городской. Опьянения не было. Но дело передали нам. Похоже, вашу мать шантажировали.

— Шантажировали? Чем? — чуть не подпрыгнул я. — К бизнесу она отношения не имела, почти всю жизнь не работала. А когда работала, была парикмахером. Денег у неё тоже не было. Мать была у меня на содержании.

— Приезжайте. Может, поймёте, о чём может идти речь. — Капитан продиктовал мне адрес.

В отделение я, конечно, прилетел вместе с Глебом и адвокатом. Ещё не хватало, чтоб из-за какой-то там неправильно заполненной бумаги мне не отдали её тело. Эта мысль казалась странной. Как это. Совсем недавно мать была у меня в офисе, требовательная, капризная… Я не мог принять, поверить просто был не в состоянии.

В отделении проволочек не возникло. Мне сразу сказали, куда идти. Только паспортные данные списали на входе в журнал.

— Телефон хорошо сохранился. Вот из-за этих сообщений и возникла версия о шантажисте. — Протянули мне телефон матери.

— "Напомни мне, какое сегодня число? Почему я должен выпрашивать свои деньги? Или лучше у твоего сына попросить"? — пришло неделю назад.

— " Мне кажется, что нужно поделиться воспоминаниями с твоим сыном. Фоточки вместе посмотреть. Как думаешь, он оценит мою работу"? — писал неизвестный матери.

— "Не получу сегодня денег, завтра лапуля-сынуля получит оригиналы и итог моей работы. А заодно и данные твоих помощниц, кого стоило бы тряхануть". — Последнее смс, которое видно и привело к тому, что мать вылетела на встречку.

Понимание того, о чём могла идти речь, было смутным. Но настойчивым дятлом долбилось в мозг.

— Вы уже знаете, чей это номер? — спросил я.

— Конечно, номер зарегистрирован года три как. И паспортные данные есть. Только скорее всего, пользуется этим номером совсем другой человек. Шантаж, это уголовная статья. Какой идиот со своего телефона будет этим заниматься? — прозвучало в ответ.

— Но всё равно… Проверить. Понимаю, что глупость несу. — Провёл рукой по лицу я.

— Да тут любой за соломинку схватится. Мы привыкшие, что нас все вокруг работать учат. Проверим. — Вздохнул капитан. — Только вероятность, сами понимаете.