Холод
Шрифт:
– "Верша справедливость!" - Пробормотал я себе под нос наш девиз и тяжело вздохнул.
– Язык твой - Враг твой!
– Прошептала мне на ухо Марша, едва я поравнялся с ней.
– Отличился, да?
– Но согласись - я был бесподобен!
– Я рассмеялся.
– В бубен, бесподобен!
– Амина подкралась сзади.
– Вернись, "бесподобный", тебя судья хочет...
Комнатка судьи, без окон, со стеллажами до потолка, полностью утыканными книгами по юриспруденции, круглым столом и бардовым ковром с желтыми и зелеными полосами, еще один
– Здравствуйте, Элла Николаевна.
– Вежливость, вежливость и еще раз вежливость. Главное - не ржать!
– Здравствуйте. Присаживайтесь.
– Она указала на пустующее кресло столь царственно, что повторять про себя "вежливость", уже не хотелось.
– И расскажите, как это вы докатились до жизни такой...
– Я не сам. Меня докатили.
– Элла Николаевна относилась к тем редким женщинам, врать которым не хотелось, вот хоть ты тресни.
– Катили-катили и докатили.
– Секретность?
– Элла Николаевна, без своей судейской сутаны превратилась миловидную женщину, за очками которой прятались голубые глаза, с золотыми искорками.
– Нет. Стыд.
– Признался я и на душе полегчало.
– А почему - просто Сайд? Ни фамилии, ни отчества...
– Интернет ник.
– Не хотите разговаривать?
– Просто, нечего рассказывать.
– Пожал я плечами.
Вдаваться в подробности, совершенно не хотелось. Да и не к чему знать этой молодой женщине, что первый состав "Фемиды", особенно простые смертные не входящие в руководящий аппарат, "вычеркивались" из реальности. Так и стоит моя могилка, в городе, который я так ненавижу, что при одном только воспоминании о нем, сжимаются кулаки, до побелевших костяшек.
– Кофе налить?
– Элла Николаевна, сама любезность и дружелюбие.
– Сайд?
– Вы простите, у меня супруга на улице, рассиживаться некогда - я обещал проводить ее на работу.
– Отрезал я все возможные нити разговора.
– Если Вы не против, встретимся в другой раз?
– Вы всегда держите свое обещание?
– Заинтересовалась судья, рассматривая меня поверх оправы очков.
– Именно поэтому я так редко их и даю...
– Подмигнул я, вставая с кресла.
– Простите, что так невежливо...
– Я обязательно Вам позвоню.
– Элла Николаевна встала с кресла и протянула мне руку для пожатия.
– Пообещайте, что тогда мы поговорим.
– Видно будет!
– Привычно отбрехался я и скрылся за дверью.
Прошел по коридору и зашел в туалет.
Посмотрел на свое отражение в зеркале и погрозил ему пальцем.
Очень, очень рядом прошло... Мое прошлое... Выросла Элька в Эллу. А я, едва не спалился, со своей любимой фразой...
"Нет уж, Элла Николаевна, не будет у нас встречи. Сегодня же поговорю с Маршей и подам рапорт о переводе на "Восток". Хватит этого метания. Пора признать, что полевой агент из меня не получился, а аналитик - хоть куда..." - Приняв решение, умыл руки, смывая с себя наваждение, и отправился
Идею с переездом на "Восток" Марша восприняла в штыки.
Мы слегка поссорились и часть дороги до тира провели в полной тишине.
"Времена "ниток за иголками" благополучно булькнули... Впрочем, я не декабрист..." - Рассмеявшись от сравнения себя с декабристами, едва не воткнул "корветика" в бампер впереди идущей иномарки, но успел разъехаться по сантиметрам. Обогнав иномарку, перестроился в крайний левый ряд и замер, ожидая "стрелку".
– Знаешь, по-моему, ты ему не понравился...
– Марша, подкрашивала губы и зеркало пассажирского "козырька" было отвернуто, делая доступным зеркальце, встроенное в него.
Водитель иномарки, действительно выглядел разозленным - он корчил уморительные рожи, махал руками, сердито поджимал губы и морщил брови.
– "Стрелка"!
– Напомнила мне Марша.
"Корветик" легко ушел на поворот и через полминуты я уже и забыл о случившемся - дорога, она такая: хочешь ехать спокойно - едь спокойно.
– Сайд.
– Марша тяжело вздохнула.
– Погоди!
– Понимая, что предстоит разговор, съехал на обочину и заглушил мотор.
– Вот теперь - говори.
– Прости, Сайд. Но, пока я не представляю себе, как это - жить на востоке...
– Марша приоткрыла дверь, впуская в кондиционированный салон автомобиля запахи раскаленного асфальта, бензина и шум проносящихся за нашей спиной авто.
– На нет и суда - нет.
– Я легкомысленно махнул рукой.
– И, вообще... Может, сядешь за руль?
– А и сяду!
– Тряхнула копной рыжих волос моя жена и потребовала: - Вылазь!
Через пару минут, устроившись на пассажирском сиденье, наблюдал за профилем "Марши, ведущей машину". Любовался, и понимал - "Стингрэя" у меня увели. С концами.
– Придется другую машину брать...
– Констатировал я факт-наблюдение и откинулся на спинку сиденья, удобнее.
– А может и не брать...
– Зачем другую?
– Всполошилась Марша.
– Не надо другую.
– Тебе - не надо.
– Согласился я.
– А себе я что-нибудь присмотрю... Понравиться - куплю. А не найду, так и пешком похожу, не гордый.
Судя по растерянному взгляду Марши, мне удалось загнать ее в какой-то логический тупик, из которого найти самый простой выход она оказалась не в состоянии. Европа-с-с-с!
Зато и тишина стала менее напряженной.
"Придавив педальку", Марша вывела "корветик" в крайний левый ряд и расслабилась.
Позади нас, пристроились ярко-красная машинка с ресничками над фарами и тяжелый внедорожник, отчаянно коптящий дизелем.
– Сайд... Пристегнись.
– Попросила Марша, заглядывая в зеркало заднего вида.
Одна из моих слабостей-ненавистей - ремни безопасности.
Меня от них колотит.
Однако, посмотрев назад и увидев, что вытворяет на дороге недавно появившийся оранжевый драндулет, пристегнулся, да и еще подергал - хорошо ли держится?