Холодная луна
Шрифт:
Однако стоило Амелии упомянуть о том, что кто-то проник к ней в машину во время обследования места преступления на Спринг-стрит – где был и Бейкер! – как Кэтрин мгновенно вспомнила странное поведение лейтенанта. Амелия позвонила Нэнси Симпсон, которая тоже там была, и спросила, когда уехал Бейкер.
– Сразу же после вас, детектив, – ответила Нэнси.
Но Бейкер ведь утверждал, что он оставался там почти целый час.
Нэнси добавила также, что, по ее мнению, Бейкер направился в Бруклин. Амелия спросила его о поездке в Бруклин специально, чтобы Кэтрин смогла обратить внимание на внешние
– Ты залез ко мне в машину и рылся в моей сумочке, – сказала Амелия. Голос ее звучал резко и грозно. – Ты справлялся обо мне у моей соседки, выдав себя за полицейского, с которым я когда-то работала.
Станет ли он все отрицать? Они попадут в крайне неприятное положение, если Кэтрин ошиблась.
Бейкер опустил голову, уставившись в пол.
– Послушайте, здесь какое-то недоразумение.
– Ты беседовал с моей соседкой? – не скрывая возмущения, спросила Амелия. – Беседовал. – Она подошла к Бейкеру ближе. Они были примерно одного роста, но Амелия, преисполненная гнева и раздражения, казалась намного выше. – И у тебя черный «мерседес»?
Он нахмурился.
– На зарплату полицейского? – Ответ прозвучал вполне искренне.
Райм бросил взгляд на Купера, который входил в базу данных по транспортным средствам. Через несколько мгновений он, отрицательно покачав головой, сообщил:
– Не его.
Ну что ж, по крайней мере у них один прокол. И все равно с Бейкером явно что-то нечисто.
– Ну давай, выкладывай, – потребовал Райм.
Бейкер взглянул на Сакс:
– Амелия, мне в самом деле очень хотелось, чтобы ты работала с этим делом. Вместе с Линкольном. Вы ведь первоклассная команда. И, откровенно говоря, здесь есть еще одно важное обстоятельство: вас очень любят журналисты. И сам я очень хотел поучаствовать в расследовании. Но после того как мне удалось убедить начальство включить тебя в следственную группу, мне позвонили. Возникла проблема.
– И какая же проблема? – спросила она твердо.
– В моем портфеле лежит листок бумаги, – сказал он, обращаясь к Пуласки, стоящему рядом с видавшим виды дипломатом. – Вверху справа.
Молодой полицейский открыл портфель и нашел бумагу.
– Это письмо, присланное по электронной почте, – продолжал Бейкер.
Амелия взяла бумагу у Рона. Прочла ее, нахмурившись. Мгновение она стояла в задумчивости, затем подошла к Райму и положила листок на широкий подлокотник его инвалидной коляски. Он тоже прочел короткое конфиденциальное сообщение. Оно было от старшего инспектора из управления полиции. В нем говорилось, что несколько лет назад Амелия Сакс была связана с детективом Николасом Карелли, работавшим в нью-йоркской полиции, который был осужден за целый ряд преступлений, включая захват и похищения, взятки и нападения.
Амелия Сакс не имела никакого отношения к перечисленным преступлениям. Однако Карелли совсем недавно вышел на свободу, и в полицейским управлении боялись, что он снова может установить с ней контакт. Они не подозревали Амелию ни в чем незаконном, но, как говорилось в письме, если ее теперь увидят с Карелли, это может вызвать нежелательные последствия.
Амелия откашлялась. Райму было известно абсолютно все о Нике и Амелии, об их намечавшейся свадьбе,
Бейкер покачал головой:
– Простите меня. Но я не знал, каким другим способом выполнить их задание. Мне было приказано составлять исчерпывающий отчет, предоставлять все подробности относительно того, где я тебя видел, Амелия, чем ты занимаешься, как на работе, так и дома, то есть абсолютно все о тебе. Сообщать о любых связях с Карелли или с кем-то из его друзей.
– Вот почему ты выкачивал из меня информацию о ней! – злобно воскликнул Райм. – Дерьмо какое-то!
– Со всем уважением к тебе, Линкольн, я должен сообщить всю правду до конца. Ее хотели снять с дела. Не желали, чтобы она – с ее прошлым – занималась преступлением такого уровня. Но я им решительно сказал: нет! Поэтому мне приходится все проверять.
– Я несколько лет не видела Ника. Я даже не знала, что он вышел на свободу.
– Именно это я и сообщу им. – Он снова кивнул в сторону портфеля. – Все мои заметки там.
Пуласки обнаружил внутри еще несколько листов бумаги. Он продемонстрировал их Амелии. Она прочла их, а затем положила перед Раймом. На них действительно были заметки Бейкера: время, когда он вел за ней наблюдение, вопросы, которые задавал, то, что нашел в ее календаре и адресной книге.
– Ты ведь совершил проникновение со взломом, – заметил Селлитто.
– Признаю. Перешел грань. Простите.
– Почему, черт тебя подери, ты не обратился ко мне?! – рявкнул Райм.
– Или к кому-то из нас? – добавил Селлитто.
– Задание исходило с самого верха. И мне было приказано держать все в тайне. – Бейкер повернулся к Амелии: – Я понимаю, что ты расстроена. Мне очень жаль. Но я ведь сам хотел, чтобы ты работала с этим делом. И мне больше ничего не оставалось. Я уже передал им все свои выводы. Теперь все в прошлом. Послушайте, давайте забудем о том, что произошло, и продолжим работу.
Райм перевел взгляд на Амелию. Ему больно было видеть ее реакцию на случившееся: неподвижные глаза, покрасневшее лицо. Амелия больше не злилась. Она была просто растеряна и смущена, ведь из-за нее возникла крайне неприятная ситуация, в которую оказались вовлечены и ее товарищи. Ее личные проблемы отвлекли их от серьезной работы. Для Райма было необычно – и довольно мучительно – видеть Амелию Сакс до такой степени расстроенной и уязвимой из-за явного чувства собственной вины.
Она вернула распечатку Бейкеру. Без единого слова взяла свою куртку и спокойно вышла, на ходу вытаскивая из кармана ключи от машины.
Глава 22
23.18
Винсент Рейнольдс внимательно рассматривал женщину в ресторане.
Оба мужчины смотрели на стройную брюнетку лет тридцати. Дункан с Рейнольдсом следовали за ней от ее старой квартиры в Гринич-Виллидж вначале в местную закусочную, а потом сюда, в кофейню, расположенную на расстоянии нескольких кварталов от дома Люси. Они с подругой, двадцатилетней блондинкой, прекрасно проводили время, смеялись и без умолку болтали.
Люси Рихтер наслаждалась своими последними краткими мгновениями на этой земле.