Холодная песня прилива
Шрифт:
«…Он типа говорит: запомни, кто тут главный…»
«…Уж никак не после того, что произошло…»
«…Слышь, босс, мы за час с этим управимся, на хрен. Только дай нам отмашку, лады?»
«…Ребя, ребя, я что говорю: он мне задолжал. Не в деньгах дело — дело в уважении».
Дилан приоткрыл дверь:
— Фиц!
— Дженевьева, входи!
Я выдала широкую, наивную улыбку, которая никого бы не обманула, а в последнюю очередь Фица. Тот обхватил меня руками за голые плечи и втащил в свой кабинет. Там пахло виски и тестостероном.
Полно
— Никс, Грэй, это наша восходящая звезда Дженевьева. С Диланом вы знакомы.
Грэй был тот самый с татуировкой на шее, который открыл мне дверь, когда я первый раз явилась в клуб. Рядом с ним, значит, Никс — в роскошном костюме, не такой накачанный, как Дилан и Грэй, но по глазам видно: с ним шутки плохи.
Фиц успел наклюкаться — еле держался на ногах.
— Мне подождать за дверью? — предложила я.
— Ни в коем случае, дорогая моя. Мы уже закончили. Садись. Выпьешь?
— Стакан воды, пожалуйста.
За водой в бар послали Дилана. Скорчив недовольную гримасу, он двинулся к двери. Я поглядела ему вслед — танк, да и только.
— Есть предложение, Дженевьева, — заговорил Фиц. Он уселся за стол, сложил руки домиком.
Те двое о чем-то заговорили между собой.
— Да?
— Не хочешь ли заработать лишнюю денежку?
— Всегда готова, Фиц. О чем речь?
Он пристально поглядел на меня, как бы прикидывая, можно ли мне верить. Дилан вернулся с подносом: стеклянная бутылка охлажденной минеральной воды, стакан с кубиками льда, на маленьком серебряном блюдце кружок лимона, в серебряной чаше, под пару блюдцу, — еще лед. Он поставил все это на стол передо мной. Я посмотрела на Дилана, однако он не пожелал встречаться со мной взглядом. Лицо словно из камня вытесано.
— В следующие выходные я принимаю клиентов у себя дома. Приватная вечеринка, несколько очень важных гостей. Может быть, потанцуешь для нас?
— А что за помещение? — спросила я.
Не то чтобы меня это и впрямь интересовало: я пыталась выгадать время, понять, стоит ли связываться. Так ли уж мне важен дополнительный заработок. Я налила воды в стакан, выжала лимон, изящно облизала кончики пальцев.
Фиц кивнул, будто нисколько не удивился вопросу: вполне профессиональный интерес, и он это оценил.
— Помещение нормальное, — сказал он. — Приезжай осмотрись заранее, если хочешь. Парни будут сидеть рядом с шестом, и освещение более яркое, чем в клубе, но действуют те же правила: руками не трогать, никакого хамства. Гости — люди богатые, чаевые ты заработаешь немаленькие, если согласишься, — это я гарантирую.
— Сколько?
— Две тысячи за ночь. Танцевать столько, сколько попросят, но мы и дела будем обсуждать, так что времени едва ли хватит больше чем на пять-шесть выходов. Сверх того, чаевые — запросто
Я глядела ему прямо в глаза, медля с ответом. Излюбленная моя тактика продаж. Фиц несколько мгновений твердо выдерживал мой взгляд, потом рассмеялся.
— Да, ты спец, — сказал он. — Красивая. И нахрапистая.
Я выдала ту самую нахрапистую улыбку.
— Ладно, — уступил он. — Сдаюсь. Две с половиной плюс чаевые. Предложение окончательное.
Это была верхняя планка.
— А Кэдди?
— Что Кэдди?
— Кэдди в этом участвует?
Фиц снова помолчал, глядя на меня, что-то прикидывая:
— Нет.
— Почему?
— Вероятно, Кэдди откажется, — сказал он. — По-моему, она теперь считает себя выше этого. Но ты спроси, если хочешь: могу вам обеим заплатить, если она готова поработать.
Я обдумала его слова, прихлебывая воду. Что-то меня в этом смущало. Хоть я и привыкла к работе, к выступлениям в «Баркли», неделя без моей подруги прошла не так уж весело. Но деньги, деньги…
— С удовольствием, — сказала я наконец. — Как мне одеться?
Затем я отправилась на первый этаж посмотреть, не околачивается ли там еще Пит, и Дилан в молчании сопровождал меня. Я не просила его составить мне компанию, вроде бы и Фиц ему не поручал, хотя, может быть, кивнул Дилану за моей спиной, дал знак. Дилан шагал за мной, чуть приотстав, словно тень или телохранитель. Что у них творится в офисе, что это за тайный разговор, даже обрывков которого мне не следует слышать?
— Спасибо, — поблагодарила я Дилана у двери гримерной.
Он улыбнулся и впервые поглядел мне прямо в глаза.
— Всегда рад, — сказал он.
Улыбка его полностью преобразила. Я окончательно решила, что он хороший, на том же основании, на котором сочла, что Норланд кусок дерьма.
В дверях он помедлил.
— Чего?
— Просто хотел сказать, — буркнул он. — Я там буду. В выходные. Присмотрю, чтоб без проблем.
— Спасибо, — повторила я.
Он двинулся прочь по коридору, а я призадумалась, какие такие могут у меня быть проблемы. Надо было сразу учесть это — неужто я в самом деле рассчитывала заработать две с половиной штуки, ничем не рискуя? Дождавшись возвращения Кэдди из Сент-Люси, я передала ей наш разговор с Фицем. Мы обе переодевались в гримерной, и я задержалась, поджидая ее.
— Он хочет, чтобы мы танцевали на его вечеринке, — сказала я. — Мы обе, ты и я.
Кэдди вытаращилась на меня, потом как-то странно засмеялась:
— Неужто? А что ж он сам не сказал мне?
— Ты была в отъезде, — сказала я, надеясь, что ответ сойдет. — Так что скажешь? Давай, вместе будет весело.
Кэдди плотно сжала губы.
— Не знаю, Джен. Это напряжно, — ответила наконец она. — Раньше я соглашалась, но больше не стану.
— Напряжно? Почему?
Не отвечая, она принялась завязывать шнурки сандалий.