Холодная вечность 2
Шрифт:
– Соболев, что ты пытаешься сделать? Ты же уже всё понял!
– Ничего не понял, в том и дело! Что за ерунда такая?
– Мне всё понятно, например. Ерунда магическая. Защищает от любопытных глаз. От гостей, в принципе.
– Да что защищает-то! – возопил Константин Соболев.
– То, что там. Давай рассуждать логически. – предложил Андрей.
– Если рассуждать логически с точки зрения банальной эрудиции… – пробормотал себе под нос Костя.
– Чего-о? – не понял Андрей.
– Да отец у меня так в детстве шутил. В моём, в смысле,
– Мы пришли куда хотели, Костя. Тут был въезд в деревню Позднее. Значит, именно её и защищает эта магия. Больше ничего на ум не идёт. А тебе?
– А я вот думаю, может опушку по кругу обойти?
Соболев посмотрел на непролазный лес. Ну, не то чтобы совсем непролазный, но очень густой. Представил, каково это будет, им с Морозовым продираться через эту чащу, чтобы пощупать невидимую защиту в другом месте. Попробовать нащупать в ней брешь. Везде должна быть лазейка – не может же её не быть тут?
Андрей тем временем развернулся и пошёл в сторону машины. Костя сплюнул и последовал за ним. В девятке он спросил своего друга журналиста:
– И зачем я припёрся из Москвы сюда? Чтобы побиться головой о невидимую стену?
– А что я-то могу сделать? – обиделся Морозов. – Не я её там поставил.
– Ну так ты предлагай! Что будем делать дальше… а то ведь я уеду, и живи тут, как хочешь. Чего тебе не живётся спокойно, Андрей? Зачем тебе снова лезть в это Позднее? Видишь, люди стеночку поставили, чтобы никто не зашёл. А если никто не зайдёт, то никого и не съедят!
– Ты рассуждаешь странно.
В голосе Морозова звучал упрёк. Но Соболев просто рассуждал, как человек, который уже начал немного жалеть о том, что бросил всё в Москве – работу, аспирантов, жену – и приехал к чёрту на рога непонятно зачем. Да, нет, он не стал бы утверждать, что ему неинтересно, что тут творится сейчас. Это было бы неправдой. Всё-таки, Константин чувствовал свою ответственность, как ни крути.
– Ты слушаешь меня? – тряхнул его за плечо Андрей.
– Да. Нет. Что ты говорил?
– Понаблюдать, говорю, я предлагаю. Припарковаться где-нибудь, чтобы видеть съезд с дороги, и последить, кто будет въезжать-выезжать.
Соболев уставился на Андрея во все глаза.
– Ты серьёзно, что ли? Да мы так тут всю неделю можем просидеть, и никого не увидеть! Раньше, насколько я помню, мало кто и куда из местных выезжал. Не думаю, что что-то изменилось. Не хочу я всю неделю просидеть в засаде.
– Соболев… у нас тут нет большого театра. И даже малого нет. Да и вообще, плохо со светской жизнью. Сиди себе, да сиди! В засаде…
Костя покачал головой, снял машину с ручника, выжал сцепление, и… услышал удивлённый возглас Морозова:
– Откуда кровь?!
Соболев нажал вместо газа на тормоз и покрутил головой:
– Где?
Костя взял его правую руку, оторвал от руля и перевернул ладонью вверх. Через всю ладонь шла царапина. Длинная и глубокая,
– Может быть, я о ветку поцарапался, пока там лазил? – предположил он.
Морозов промолчал. Насколько он помнил, кроме невидимой стены, Костя ни к чему не прикасался.
День они провели в машине, припарковав девятку Соболева недалеко от заправки. Так, что поворот на лесную дорогу в сторону Позднего был от них на некотором расстоянии, но как на ладони. По очереди отходили за кофе с пирожками в заправочное кафе, и в туалет. Когда стемнело, Соболев сказал, что ему надоело. Спина затекла, хоть он и выходил из машины несколько раз. А ещё каждый, кто проезжал мимо, смотрел на них весьма подозрительно. Да и девушка за стойкой в кафе в конце дня была уже не такой приветливой. За день они всем намозолили глаза, и Костя подумал, что если завтра снова предстоит провести день в засаде, то нужно придумать другое место для неё.
Дома Морозов опять приготовил яичницу, на этот раз с шампиньонами и луком.
– А пиво есть? – спросил Соболев.
Андрей кивнул и достал из холодильника две бутылки нефильтрованного пива. Он чувствовал себя немного виноватым. Дурацкая идея была сидеть весь день, глядя на дорогу. Потеря времени.
– А где твоя машина? – Костя единым духом выдул полбутылки пива и сразу почувствовал, как отступает усталость.
– Во дворе стоит. На месте.
– Может, имеет смысл сидеть там по одному, а второй мог бы заняться чем-то ещё.
Костя чуть не сказал «более полезным», но вовремя прикусил язык.
– А я уже хотел признать, что ошибся. Неудачная была идея наблюдать за этим выездом.
– Слушай, ты хоть что-то предложил. У меня вообще от разочарования не было никаких идей. Я только и мог, что ныть. А вот сейчас уже думаю, что один пусть следит за дорогой, а второй, например, поищет ведьму. – предложил Соболев.
– Где ж мы её найдём? – озадаченно спросил Морозов.
Костя пожал плечами. Мол, ты журналист, ты и думай, где искать того, кто поможет разобраться со странной невидимой оградой вокруг Позднего. Или того, что когда-то было Поздним… что же там сейчас? Что так надёжно спрятали от посторонних глаз?
Мысли долго не давали Соболеву уснуть, и он всё ворочался на своём диване. Точнее, на диване Андрея. Сам Морозов спал в маленькой комнате на полутороспальной кровати, а Косте отдал большую гостиную с большим диваном. Интересно, Андрей спит, или тоже мучается мыслями о проклятой деревне? Костя почесал ладонь с неизвестно откуда взявшейся царапиной. Только к вечеру, дома у Морозова, он промыл её и залил йодом. И вот теперь ладонь начала чесаться. Что если за день он умудрился занести туда инфекцию?