Холодная ярость
Шрифт:
– А что, – откликнулась одна из женщин, – погода для моциона просто великолепная, по телевизору ничего интересного, чем еще заняться полным сил девушкам?
– Да что ж у вас, дел никаких нет, что ли? – немного наигранно удивилась Антонина Тимофеевна. Удивилась для проформы, потому что прекрасно знала и подруг, и их семьи, и даже что у кого сегодня будет на обед.
– А какие у нас могут быть дела? – охотно включилась в беседу подруга. – Мы уже свое отработали. Детей, слава богу, вырастили, выучили, теперь пусть они за
– Много ты их выучила, – язвительно заметила одна из подруг, занятая вязанием, – на базаре тряпками торговать – много ума не надо.
– А что ж, – огрызнулась задетая за живое женщина, – время такое: капитализм. Распределения-то сейчас нету. И если его после института никуда не устроили, что ж ему, с голода помирать? Выучить-то я его выучила, да только знания его пока никому не нужны. А думаешь – без института он бы смог держать четыре ларька? Вот думают с невесткой пятый открыть. Пусть зарабатывают. А уж когда здоровья не останется, тогда и диплом пригодится: устроится инженером каким да пенсию будет ждать.
– Ой, и не говори, подружка, – тяжело вздохнула другая женщина, – моя внучка тоже поступила. В МГУ, – уточнила она, – на журналистику. Так я ей говорю: «Шла бы ты работать. На учебу заработала бы, потом поступала». Не слушает, – снова вздохнула женщина. – А чему она там научится? Как замуж поскорее выскочить?
– Нет, ну, журналисты неплохо получают, – уверила ее вязальщица.
– Ага, – согласилась та, – только если блат где-нибудь есть, или в какую «горячую точку» пошлют. А так-то с чего ей заработать?
– Слушайте, девочки, – задумчиво произнесла вязальщица, – у нас вырисовывается глобальная тема для разговора, и я вот что подумала… – С этими словами она спрятала в корзинку спицы и клубки, достав вместо них заткнутую бумажной пробкой литровую бутылку. – Смородиновая настойка, – гордо сообщила она, – нынешнего урожая. Можно даже без закуски, настолько приятная штука получилась.
– Зачем же без закуски? – пожала плечами другая женщина. – Коль уж намечается глобальная тема, так и закуска понадобится.
Все женщины, словно по команде, скрылись в подъезде, оставив в беседке только Антонину Тимофеевну со строгим приказом «никого на наше место не пущать. А то только стронься, так или мужики понабегут, или молодежь пристроится». Минут через пять подруги стали поочередно появляться из дома, прикрывая от любопытных глаз пакеты.
– Девочки, только так, чтобы тихо. – Антонина Тимофеевна искоса глянула на суетливую дворовую малышню. – А то перед детьми как-то неудобно…
– Ну, что же мы, не понимаем? – удивленно подернула плечами вязяльщица. – День же на дворе. Да и не забулдыги ведь мы какие – о глобальном ведь размышлять будем.
За несколько минут в беседке был накрыт царский стол. Сразу было видно, что собрались здесь действительно не забулдыги, хоть к литровой посудине с настойкой и прибавились две запотевшие
– Лично я – за блат, – подняла свою рюмку вязальщица, когда все было накрыто и подруги в предвкушении расселись вокруг стола. – Без него – никуда. Другой вопрос – есть он у кого или нету. Давайте, девочки…
«Девочки» лихо махнули, стукнули по столу опустевшими рюмками и принялись за закуску.
– Вот твоя, к примеру, поступила в МГУ, – вернулась вязальщица к недавней теме разговора. – Правильно ты сказала, будет блат – будет и карьера, и зарплата. А есть он у тебя?
– Нету, – покачала головой бабушка новоиспеченной студентки. – А настойка у тебя и впрямь отменная.
– Спасибо, – поблагодарила вязальщица, – но вернемся к теме. Значит, на что ты можешь рассчитывать? А только на нас. Вот на ее сына, – она указала на одну из подруг, – на ларьки его. Будет невмоготу – пристроит твою внучку.
– Конечно, Павлик ее возьмет, – поддакнула соседка, – а как же без этого? Только это не блат. Это соседская помощь, что ли…
– Да называйте это как хотите, – не унималась вязальщица, – а только помогать друг другу надо. И сообща. Поодиночке передавят нас буржуи. Вот твой форму в армии выдает. Каптерщик. Так?
– Ну, так, – Антонина Тимофеевна от неожиданности чуть не поперхнулась.
– Скажи-ка нам, чем он для нас может быть полезен?
Антонина Тимофеевна только открыла рот, но ответить не успела. Во двор въехало желтое такси и остановилось прямо возле их подъезда. Из машины вышла элегантная сухощавая женщина примерно их возраста.
– К кому это, интересно? – Разговор моментально переключился на визитершу.
– К кому – это ладно, – вязальщица склонила голову набок, – интересно, кто это? Очень похожа на финансового инспектора.
– Да ну тебя, – раздраженно махнула рукой мать коммерсанта, – с чего бы им по субботам разъезжать? Да еще в такси.
Однако любопытство женщин было вскоре вознаграждено. Интеллигентного вида женщина через минуту вышла из подъезда и подошла к беседке.
– Извините, – немного сконфуженно улыбнулась она, заметив накрытый стол. – Вы мне не подскажете, где можно найти Антонину Тимофеевну Локис из пятьдесят четвертой квартиры?
– Вот она я… – Антонина Тимофеевна поднялась, настороженно глядя на женщину. – А что такое?
– Я Кондратьева, – представилась визитерша, протягивая ухоженную руку. – Вероника Николаевна Кондратьева.
– Мать Саши? – догадалась Антонина Тимофеевна.
– Да, мать Александра, – подтвердила та.
– Боже мой, что случилось? – непонимающе глянула на визитершу Локис, понимая, что этот приезд должен означать что-то из ряда вон выходящее. Но пока что в голове Володиной мамы не было никаких мыслей.