Холодно в небесах. Книга первая

Ву Вэй

– Бросьте, Кронс, к чему эти формальности? Называйте меня как-нибудь попроще, хорошо? Мы, в конце концов, с вами сейчас вдвоем. Имени вполне достаточно.

– Вэл?! – Министр недоуменно приподнялся в кресле и даже вытянул вперед руку с кубком.

– Да. Почему бы и нет? – рассмеялся властитель широким, свободным от напряжения смехом. – Мы с вами почти ровесники, так что подобное обращение вполне привычно.

– Я постараюсь, господин Вэл, – с трудом произнес Кронс.

– Уже лучше. – Вэл был доволен и не скрывал этого.

Министру вдруг

подумалось, что все, что происходило здесь десять минут назад, ему показалось; он не мог уже поверить, что совсем недавно перед ним сидел не этот обаятельный человек с очаровательной улыбкой, а безумный, разъяренный, потерявший над собой контроль, грозный верховный властитель. Мягкий свет настольной лампы под разноцветным витражным абажуром, крепкий виски и вкусная сигара рассеивали мрачные мысли министра и делали его сознание не способным сопротивляться приятным впечатлениям. Он удобно развалился в кресле и не заметил сам, как между ним и хозяином дома завязалась непринужденная беседа.

– Так что, министр, как обстоят дела с лояльностью граждан сегодня? После применения таргетной матрицы воздействия прошлым летом, помнится, ваше министерство рапортовало о полном снятии всякого социального напряжения, – произнес властитель.

– Так и есть, господин Вэл, – заверил министр. – За последние полгода в подэкранном пространстве все абсолютно спокойно: люди работают, смотрят одобренные программы, занимаются садоводством. Вернее, летом, конечно, занимались.

Вэл улыбнулся:

– Ну мы-то с вами знаем, Кронс, какова была цель новой матрицы, – понижая голос, проговорил он. – Каковы результаты последних проверок?

– Правополушарных не осталось, господин Вэл.

– Это точно?

– Да. Точнее не бывает.

– Прекрасно. – Вэл удовлетворенно стряхнул пепел с сигары в пепельницу, сделанную из панциря черепахи. – А насколько точно можно прогнозировать возможность появления правополушарных в будущем?

Кронс задумался, сделал несколько глотков из кубка и только тогда ответил:

– Видите ли, господин Вэл, дело в том, что облучением мы подавляем доминантный ген, а это очень сложный процесс, тем более в рамках одного поколения…

– Вы хотите сказать, министр, что вероятность появления выродков все же остается?

– Нет, господин Вэл. Выродков как таковых больше не будет, это очень маловероятно. И нам даже не придется пристально наблюдать за детьми до достижения ими порога вырождения. В этом уже нет необходимости, хотя, конечно, естественный контроль остается…

– Так в чем же тогда «но»? – нетерпеливо спросил Вэл.

– Иногда может наблюдаться точечная активность правого полушария отдельных граждан. В редких случаях и в малой степени выраженности, – заключил Кронс.

– Чем это чревато сообществу?

– Цветными снами в момент обострения, не больше, – улыбнулся министр.

– Благодарю вас, мой друг, вы сняли огромный груз с моей души. – Вэл встал и пожал Кронсу руку, чем невероятно смутил и растрогал его.

– Всегда на страже вашего

спокойствия, господин Вэл, – отчеканил министр и поклонился.

– Садитесь, Кронс, зачем вы встали? Или вы уже спешите уйти?

– Нет, я никуда не спешу. Просто я подумал: вдруг у вас какие-то важные дела и я вас задерживаю…

– Мне кажется, мы сейчас тоже занимаемся важными делами – обсуждаем государственную безопасность. Разве нет?

– Разумеется, – согласился министр и снова опустился в кресло, хотя мысль отправиться домой под любым благовидным предлогом уже не раз приходила ему в голову. Все-таки нахождение в непосредственной близости высшего статусного лица не могло позволить ему полностью расслабиться. От напряжения он начинал чувствовать тянущие неприятные боли в спине и ногах и мечтал поскорее оказаться дома и лечь на кровать.

Министр страдал ревматизмом, который имел свойство обостряться не только в период межсезоний, но и во время нервных перенапряжений. Сегодняшний день давал к этому много оснований. Кронс регулярно отправлялся для поправления здоровья на воды в местечко Абано Терме, расположенное на Апеннинском полуострове, где, по преданию, лечением подобных недугов занимались уже несколько сотен лет. К счастью, этот уголок оставался нетронутым и всегда гостеприимно принимал служителей небес. Но последнюю поездку пришлось отложить: никто из статусных лиц полгода не покидал пределы сообщества. Это положение было принято вместе с введением чрезвычайных мер и взятием Вэлом исключительных полномочий. Кронс не роптал, да и как ему было проявлять недовольство после того, как властитель самолично повысил его статус влияния до второго уровня? Он терпеливо ждал отмены чрезвычайного положения, которая все время откладывалась на неопределенный срок.

– О чем задумались, министр? – прервал его размышления Вэл.

– Вы спрашивали меня, можно ли мне доверять, господин Вэл, – после некоторой паузы ответил Кронс.

– Точно. Вас что-то смущает в этом вопросе?

– Немного, – признался министр. – Мне не понятно, почему вы сомневаетесь в преданности своих министров и сенаторов. Все служители имеют высший уровень лояльности по отношению к вам и проводимой вами политике.

– Так не бывает, мой дорогой друг, так не бывает, – с сожалением заметил Вэл. – Всегда есть недовольные. Вопрос лишь в том, насколько. Скажите, хорошо ли вы осведомлены в том, как образованны люди внизу.

– Думаю, что имею полное представление по данному вопросу, господин Вэл. Что именно вас интересует?

– Достаточно ли эффективна та система образования, которая, если мне не изменяет память, была утверждена лет тридцать назад?

– Думаю, вполне, – спокойно и не колеблясь, ответил министр просвещения и лояльности. – Вполне образованны с учетом необходимых компетенций в каждом конкретном случае. То есть я хочу сказать, что в министерство не поступало нареканий со стороны комитета труда; все работники обладают достаточными квалификационными навыками.