Холодное блюдо мести
Шрифт:
— Уйду я от тебя… спать в кладовку.
— Ты же мышей боишься.
— Ты-то откуда знаешь?
— Догадался!
— Сергей-воробей, на кадушке сидел, всех лягушек поел!
— А вот за это тебя придется наказать.
Наказание растянулось, так что я даже устала. Но, уже засыпая, вспомнила и встрепенулась:
— Не забудь, что мы в отпуске. Ладно?
— Что ты имеешь в виду? — не понял он.
— В шесть утра просыпаться не обязательно.
Сергей проснулся
Как раз в эту минуту перед воротами остановилась чья-то машина. Видно, она мчалась на приличной скорости, и когда затормозила, даже взвизгнули тормоза. Я взяла Сашу на руки и выглянула на улицу.
Из роскошной иномарки торопливо выходила наша няня.
— Лар, я покормил Саньку, — сказал заглянувший в детскую Сергей и, увидев, что мы смотрим в окно, тоже подошел и взглянул. — Проспала, — понимающе качнул он головой. — Что ж, дело молодое… В большой ванной кран подтекает, я меняю прокладку. Санек здесь не напроказил? Он обещал хорошо себя вести, потому что мама спит.
— Спит, — почти так же, как отец, понимающе качнул головой сынишка.
— Кстати, Лида сегодня потрясающие рогалики испекла. Санька съел целых две штуки.
Сережа на руках сына показал «два», и Саша внимательно уставился на свои пальцы.
— Лариса Сергеевна! — закричала Аня, вбегая в комнату. — Простите, ради Бога! Сама не знаю, как получилось.
— Проспала, — сказала я. Сергей пошел в ванную, чтобы заняться с краном.
— Да, — покаянно сказала Аня, но глаза ее при этом блестели, как две отмытые дождем вишни.
— Влюбилась?
Девушка вдруг замкнулась, делая вид, что ее гораздо больше интересует, как лучше повесить в шкафу плащ, и я не стала ее расспрашивать.
— Ты завтракала?
— Не успела, — смутилась она.
— Ну так иди на кухню, там, говорят, рогалики еще горячие.
— А как же Саша?
— Сергей Александрович его уже покормил, — суше, чем следовало бы, сказала я и с некоторой ностальгией отметила, как уходит в прошлое наивная, открытая Лариса Киреева. Лет десять назад я просто порадовалась бы за влюбленную девчонку, а сейчас выказываю недовольство няне сына, забывшей о своих обязанностях.
Аня смутилась и поспешила в детскую, бросив мне на ходу:
— Я потом поем, пока не хочется.
Позавтракав в одиночестве, я не стала изображать обиженную бедную родственницу, а потом сообщила мужу, что мне очень
Он чертил на листе бумаги не то график, не то какой-то проект и на мое сообщение только кивнул:
— Угу.
Ухает, как филин, даже не взглянет на любимую жену. А вчера волновался, когда я задержалась всего на полчаса. Не поймешь этих мужчин!
Лицезрение родного офиса вызвало в моей душе некое щемящее чувство: четыре года назад мы с моей подругой Ольгой сумели получить по знакомству кредит в банке и открыть фирму по продаже компьютеров. Эта область бизнеса считалась прежде сугубо мужской. И как ни странно, мы преуспели. Если бы я во время поездки в районный город Костромино для оформления наследства не встретила Сергея Шувалова и не вышла за него замуж, то, возможно, до сих пор работала бы с Ольгой в нашем офисе.
Впрочем, что гадать, как сложилась бы моя жизнь: может, поехала бы в гости к подруге, которая год работала в Австрии, познакомилась бы с каким-нибудь симпатичным австрийцем?
Слышал бы Сережка мои мысли, не чертил бы так беспечно свой чертеж…
Между тем наша фирма процветала. Недавно Кононовы сделали в офисе капитальный ремонт, вбухали кучу денег, но зато офис обрел такую представительность!..
Глядя на это великолепие, я почувствовала ревность. Без меня нашей фирмы не было бы, но теперь я ушла, а вроде бы ничего не изменилось…
Правда, горечь от осознания собственной заменимости несколько смягчил прием, оказанный Ольгой. Она так обрадовалась моему появлению, так темпераментно протискивалась ко мне со своим животом — ходит на работу при восьмимесячной беременности! Так горячо обнимала и оглядывала, что я растрогалась. Неужели недавно я могла подумать, будто, кроме моей семьи, у меня на свете ничего нет?!
— Загорела, посвежела… Свою долю забирать пришла?
— Тебя повидать, дурочка!
— Деревянные, пожалуй, забирай, а валютный счет пусть остается, — решила Ольга, не обращая внимания на мои возражения. — Центы потихоньку капают, будет тебе на черный день.
— Тьфу ты, черный день!
— Знать бы, где упадешь… — философски вздохнула она. — А как твой магазин?
— Потихоньку, — осторожно сказала я, потому что лишь недавно стала разбираться в основных перипетиях торгового бизнеса.
Однако как хороша была моя подруга в этом своем интересном положении! Когда в ее жизни не было Кононова, Ольга выглядела совсем другим человеком — циничной, грубоватой женщиной, не чуравшейся непечатных выражений и курившей крепкие сигареты.