Холодное блюдо
Шрифт:
Лиз вошла в кухню и бросила полотенце на подоконник. Эльза сидела на краешке стула, по её лицу катились слёзы.
– А можно чего-нибудь покрепче? – спросила подруга еле слышно.
Что-то новенькое. Обычно Эльза не проявляла интереса к алкоголю и пила исключительно за компанию не больше одного бокала вина. Дальше в дело вступал вишнёвый сок или лимонад, чтобы не возникало лишних вопросов или стремлений окружающих напоить непьющего.
– Давай посмотрим. У меня есть… – Лиз открыла свой мини-бар.
– Ром! – засмеялась Эльза сквозь слёзы. –
– Точно. Откуда знаешь?
– Ты всегда пьёшь только ром. Откуда к нему такая любовь?
Лиз достала бутылку и налила напиток в высокий стакан, смешивая его с яблочным соком. Сама она предпочитала чистый, но организм Эльзы такого не выдержит.
– Ну, его любили братья Барбаросса. Знаешь таких?
– Ага, пираты такие были.
Лиз отсалютовала стаканом:
– Точно! Они когда-то выбрались из грязи в князи. Стали султанами, притом что родились в нищей семье. Один правил в Алжире, другой имел свой дворец в Османской империи. В Стамбуле!
– Кстати, я совсем ничего не знаю о твоей семье. У тебя есть родные?
– Не-а. Меня аист где-то по дороге к дому богатых родителей выронил. Так и прожила всю жизнь на улицах: то там, то сям. Не бери в голову.
Лиз отмахнулась и сделала глоток. Говорить о своей семье она не любила. Не то чтобы у них были плохие отношения, но злость на саму себя никак не проходила. Может, если бы она тогда вела себя более благоразумно, ничего бы и не случилось. А так приходится жить с последствиями своего выбора, даже если они тебе не нравятся и ты уже тысячу раз пожалела о сделанном. Вот только прощения уже не попросишь. Да и вряд ли они простили бы.
– Так что произошло?
Эльза сделала небольшой глоток и отвела взгляд в сторону.
– Красивая у тебя кухня, светлая. Только пустая какая-то. Никаких вещей для красоты.
– Ты пришла мою кухню обсудить? Ну давай. Я – человек прагматичный, не вижу смысла в красивостях. На них пыль собирается, а долго убираться мне некогда, работа.
Лиз подняла одну бровь, внимательно смотря на подругу. Та собиралась с силами, хотя можно поставить доллар на то, что причина страданий – мужчина.
– Калеб… Он… Он не позвонил мне сегодня, хотя мы договаривались. Я… Я целый день ждала.
Лиз покачала головой:
– Нашла из-за кого страдать. В них же обоих интеллекта ноль. Найдём тебе нормального.
– Я думала, он особенный.
– Давай посмотрим правде в глаза, – вздохнула Лиз, – ты часто так думаешь.
– Да, но здесь другое. Он был галантен, имел прогрессивные взгляды и был не против, что я работаю, хотя сама знаешь, как в наше время мужчины хотят иметь в жёнах идеальную хозяйку: красиво одета, волосы уложены, на кухне готовится ужин из трёх блюд, а идеальные дети приносят из школы только пятёрки. Калеб… он не относился ко мне со снисхождением, подумаешь, работает она, ещё и секретарша…
– Да секретарши вообще главнее начальника. Попробуй обидеть Далтон и можешь забыть о карьере в полиции.
Эльза засмеялась сквозь слёзы.
–
Лиз кивнула. Она мало кем восхищалась, но Кейт была в её списке. Так поставить себя и заработать такое уважение в их мире могла женщина только с действительно сильным характером, примерно таким, как у Лиз. В их обществе, несмотря на недавнюю войну, во время которой женщины вкалывали наравне с мужчинами, снова культивировались идеи ухоженной и красиво одетой хранительницы домашнего очага. Она приносит уставшему после работы мужу тапочки и кормит его вкусным ужином, в доме царит идеальная чистота, дети радуют хорошими отметками и идеальным поведением. И, главное, не забывать улыбаться. Даже если эта улыбка нервная.
– Калеб… он не настаивал на ночи вместе, говорил, что хочет подождать, что не может бесчестно поступать по отношению к девушке…
Лиз отметила про себя, что его Даррен был совсем не против секса в ночь знакомства. Вряд ли Калеб ушёл далеко от взглядов друга.
– Он не был похож на остальных моих кавалеров.
Эльза смахнула слезу, опустила голову и помолчала. Лиз вздохнула. Она встала и открыла шкаф с посудой. Лиз взяла стопку тарелок и поставила их перед Эльзой. Та посмотрела сначала на них, потом на Лиз.
– Вставай.
Эльза покорно встала.
– Берёшь тарелку и с силой бросаешь об пол, чтобы прям на мелкие осколки.
Лиз взяла тарелку и бросила вниз, вложив в удар всю злость по поводу навязанного напарника и бессилие, потому что никак не может повлиять на Хилла. Тарелка разбилась на множество мелких осколков. Лиз стало немного легче. Она перевела взгляд на Эльзу. Та нерешительно взяла тарелку.
– Это же твоя посуда.
Лиз лишь пожала плечами.
– Во-первых, она самая дешёвая, так что не жалко, а во-вторых, ты с премии купишь мне новую.
Эльза улыбнулась и бросила тарелку на пол. Та отскочила и покатилась под шкаф.
– Нет, детка, не так. С силой, со всеми эмоциями. Иначе никакого толка.
С пятого раза тарелка, наконец, разбилась.
– Так держать! – подбодрила Эльзу Лиз.
Оставшиеся тарелки недолго оставались целыми. В конце Эльза глубоко выдохнула с облегчением. Лиз взяла стоящую на столе бутылку рома и подлила себе в стакан.
– Почему ты вообще ищешь мужчину? Ты же достаточно образованна и не нуждаешься в деньгах, чтобы выскочить замуж за первого попавшегося, чтобы хватало на еду и жильё.
– Просто мне нравится заботиться о ком-то, создавать уют.
– Заведи себе кошку.
С улицы послышался какой-то гомон и возня, что свойственно ночным магазинам, один из которых как раз находился в доме Лиз и был весьма популярен у представителей местной «знати». Этот магазин был бельмом на благочестивом лике их недавно отремонтированной улицы. Соседи никак не могли от него избавиться, хотя и постоянно писали жалобы в правоохранительные органы. Лиз встала и закрыла окно. Щёлкнула кнопка включающегося радио. Попали на выступление отца Себастиана: