Холодный как лед
Шрифт:
– Ты что, смерти нашей хочешь? – возмутилась она.
– Думаю, мы уже это установили.
– Только не вмешивай меня. Я не готова умереть.
Снова чуть улыбнулся.
– Рад слышать. А то только напрасно потеряли бы время и деньги на твою кормежку.
Он подъехал к точке продажи еды на вынос, одной из цепи на Западном побережье, и Женевьева подозрительно посмотрела на Питера.
– Что насчет «Макдональдс»?
– Здесь лучше. Уж поверь.
– Поверить тебе? Да ты издеваешься.
Он ничего не сказал в ответ, просто подъехал к окну и сделал заказ. Взял поднос, поставил
Женевьева слишком увлеклась жадным поглощением пищи, чтобы обратить внимание, куда он едет. Они не вернулись на автомагистраль, улицы становились все темнее, пустынней, лишь время от времени навстречу им попадались машины. Она засунула последний кусок картошки в рот и, подняв голову, огляделась. Ее спутник умудрился откопать где–то проселочную дорогу, и даже в середине такого густонаселенного района никого не было на мили вокруг.
Питер съехал на обочину, погасил фары и заглушил двигатель, потом посмотрел на Женевьеву.
– Зачем все это? – требовательно спросила она. – Ты же не ввязался во все эти неприятности, вытаскивая мою голову оттуда, ради удовольствия самому меня прикончить?
– Соблазнительная мысль, но нет. Отстегни ремень.
– Ты бросишь меня в лесу?
– Нет, – ответил Питер, потянувшись и сам отстегивая ремень Женевьевы.
Пытаясь остановить, она ударила его по рукам, но он просто схватил ее за запястья одной рукой, пока возился с ремнем. Потом наклонился сильнее, задел ее телом, оказавшись так близко, что Женевьева почуяла его знакомый запах, к которому примешался аромат мыла. И у нее так закружилась голова, что пришлось задержать дыхание.
Питер толкнул наружу дверь, потом сел на место и освободил руки Женевьевы.
– Черт, зачем мы здесь? – потребовала она ясности. Когда он отодвинулся, голова ее должна была пройти, однако головокружение лишь усилилось, и на время умиротворенный желудок вдруг решил перейти к действиям.
– Сейчас узнаешь.
Это не заняло много времени. Женевьева только и успела вывалиться из машины на колени у обочины и извергнуть все, что минуту назад жадно заглотила.
А он! Проклятый, вышел из машины, подошел к Женевьеве и стал бережно поддерживать, отводя выбившиеся волосы от лица, пока ее выворачивало наизнанку. И оттолкнуть она его не могла – ничего не могла, кроме как позволить держать себя, пока все не кончилось и не пошли сухие спазмы. Ей хотелось умереть от унижения и ужаса, но она могла лишь позволить помочь себе.
– Закончила? – спросил Питер участливым, деловым тоном. У него был с собой платок – а иначе как же? – и он вытер Женевьеве лицо. Холодные голубые глаза бесстрастно смотрели на нее. – Ну все, хватит. Залезай в машину, мы найдем какое–нибудь место и проведем там остаток ночи. Я мог бы предупредить тебя, что смерть и фастфуд не сочетаются, но, наверное, ты не стала быслушать.
Женевьева хотела запротестовать, но сил ни на что не было, разве что позволить Питеру запихнуть ее в машину и пристегнуть ремнем безопасности дрожащее тело. Она отклонила назад голову и закрыла глаза, заглушив инстинктивный стон чистейшего страдания, но не раньше, чем автомобиль повернул назад, в более населенный район, когда до ее сознания дошли слова
– Куда, ты сказал, мы едем? – переспросила она.
– Едем в самый задрипанный дешевый мотель. Нам обоим нужно поспать.
– Я не буду с тобой спать!
– Знаю, что для тебя будет шоком, но меня не возбуждают те, кто блюет на обочине дороги. Разумеется, я спас тебя не ради секса, который, кстати, хоть и довольно приятный, но не представляет из себя ничего особенного. Уверяю тебя, я могу найти и получше, и вполовину не приложив столько стараний.
Слова жалили. Почему так больно? С какой стати он это говорит?
– Тогда зачем ты все это сделал?
– Говорил же, дружеская услуга.
– Это не ты, а Такаши говорил. Не могли вы оба считать, что просто помогаете друг другу.
– Он сказал тебе свое настоящее имя? Удивительно. Обычно он лучше выбирает, кому доверяет.
– Кому доверять, – машинально поправила она. – Почему же ты пересек полмира, чтобы вытащить меня?
– Неоконченное дельце.
– Кто? Я или Гарри? Или оба?
Питер помрачнел, на лице опять была та холодная загадочная маска. Он не ответил. Они выехали из города в широко разросшийся пригород, и Женевьева больше ни о чем не хотела думать. Ни о своем желудке, ни о будущем, ни о Питере. Просто желала, чтобы все погрузилось во тьму и время прекратило свой бег.
Она вздрогнула и открыла глаза. Питер наконец отыскал подходящий ему мотель: на вывеске сгорела буква «М», один из уличных фонарей был разбит. Здание на вид вряд ли выдержало бы даже малейшее землетрясение. Краска отслоилась и осыпалась, но постели у них имелись, а Женевьеву только это и заботило.
– Приехали, – сказал Питер, выходя из машины.
– Возьми две комнаты. Я с тобой всю ночь в одной комнате спать не буду.
– Ага, сейчас, – протянул он. – Оставайся на местеА не то в следующий раз я прикую тебя наручниками.
Как Питер узнал, что она подумывает сбежать в ту же секунду, как он войдет в офис мотеля? Без кошелька, приличной одежды, денег и документов ее единственным побуждением оставалось улизнуть прочь.
Хотя ведь он обладал ужасной наклонностью догадываться, о чем она думает.
– У меня сил нет двинуться с места, – сообщила Женевьева. И солгала.
Она подождала, пока Питер войдет в офис мотеля, медленно открыла дверь машины, осторожно выбралась на потрескавшийся тротуар и закрыла дверь. Свет в машине включился лишь на секунду – Питер стоял спиной к парковочной площадке. Он не поймет, что его спутница улизнула, пока не выйдет.
Ушла она не очень далеко. Он нагнал ее через два квартала, в темноте набросился как черная безмолвная летучая мышь, свалив Женевьеву на землю. Потом вздернул на ноги, и даже в темноте она почувствовала, как его трясет от бешенства.
– Только пикни, и я тебя задушу, – предупредил Питер холодным убийственным тоном. – Убить не убью, только заткнешься и вырубишься на время, которого хватит, чтобы притащить обратно в мотель «жену–пьянчужку». Однако с этой техникой трудно управляться, иногда перекроешь кислород мозгам и не рассчитаешь время, и мозгам каюк, вот в чем проблема. Хотя в состоянии полуовоща с тобой возни будет намного меньше.