Холодный рай

Стригин Андрей Николаевич

новизной и какоё-то первобытной первозданностью. Дымка на горизонте растворилась, и

виднеются далёкие утёсы других бывших возвышенностей, так они цепью уходят на

Четырдаг, затем к Ай-Петринской гряде, далее – к Карадагу, и везде могут быть люди. Вот

только смогут они выжить на бесплодных склонах? А море, оно даже цвет поменяло, и

горизонт увеличился, такое ощущение, что это уже и не Земля, а нечто другое – полигон

для неких опытов высших существ над

человеком. Хотя, чего тут выдумывать, этот

полигон создали люди для самих себя и теперь пожинают плоды трудов своих упорных.

Но вот незадача, слинять в сторону уже нельзя – все теперь в одной связке: умные и

глупые, богатые и бедные, наглые и добрые. Великий Потоп смыл всю скверну, но как

говорится, не всё тонет и кое-что всплыло, можёт, то сливки, а быть может – дерьмо.

Интересно, как будет сочетаться друг с другом, несовместимое? Виктор ухмыляется

своим мыслям, а пальцы крепче обхватывают шершавую ручку каменного топора.

До дальнего мыса приходится идти обходными путями, часть низин затоплена

морем и их уже обследуют любопытные акулы, чайки важно ходят мимо пламенеющих

горных пионов и уже во множестве белеют на изумрудных листьях белые пятна,

воняющие рыбой. Стадо дельфинов осторожно заплывает в бухточку, разгоняя серых

акул, весело стрекочут и Виктору даже показалось, что он узнаёт своего спасителя и в

приветствии взмахивает рукой.

– Какие прекрасные животные,- восхищается Нина.

– Увидеть дельфинов, это к удаче,- улыбается Виктор.- А вообще, кто знает, животные ли

они?

– Но они ведь … не люди?- со скепсисом говорит женщина.

– Им повезло … что не люди,- мрачно замечает мужчина.

– Мне кажется, ты не любишь людей,- вздыхает Нина.

– А за что их любить? Тебя люблю.

– Это хорошо,- успокаивается женщина.

Нина сейчас такая смешная, вместо юбки цветастая тряпка, но голое тело надела

рубашку Виктора, до придела закатав рукава, а на голове венок из эдельвейсов, точно

спелеобогиня, лишь фонаря на лбу не хватает и бухты верёвки на плече.

– Ты даже не можешь себе представить, как мне хочется надеть туфельки на высоких

каблуках и вечернее платье,- мечтает Нина.

– А ты и в этом очень даже ничего,- говорит Виктор и понимает, что получилось

несколько бестактно, поэтому поспешно добавляет:- Бог даст, ещё походишь в вечернем

платье.

Нина замыкается в себе и едва поспевает за Виктором. Но вот, он резко

останавливается и жестом показывает Нине пригнуться, а сам лезет в расселину,

заполненную колючими кустами, и осторожно выглядывает из-за обломка скалы.

–

Что там?- громко шепчет Нина.

– Они здесь, похоже потопом какой-то тусняк сорвало. Еды в ящиках валом, вино, виски, водка, колбаса …

– Ой, я колбаски хочу!- Нина втискивается в узкий проём между скалой и Виктором.

На берегу застыл полуспущенный аттракцион, на нм до сих пор болтаются чудом

уцелевшие воздушные шары, а на широкой ленте просматривается надпись: С Днём

рождения – Дмитрий Леонидович!!!

Несколько парней пытаются закрепить на палках покрывало, но руки дрожат,

вероятно, с того самого момента, как их выбросило на берег, они лишь пили и ели, но вот, слегка очнулись от запоя и пытаются как-то наладить свой быт. Под разлапистыми

деревьями, предавая друг другу бутылку сухого вина, корчат страдальческие лица пять

мрачных девиц. В мятых вечерних нарядах и без косметики они похожи на драных куриц.

А вот, вероятно сам Дмитрий Леонидович, достаточно молодой мужчина, сидит на

раскладном кресле, рядом воткнут пляжный зонтик, под ногами валяется початая бутылка

виски, рассыпанные чипсы, куски недоеденных бутербродов с чёрной и красной икрой и

свежая блевотина. Лицо бледное, потное, он судорожно пьёт минералку, затем

отбрасывает пустую бутылку, зачем-то достаёт дорогой мобильник, набирает номер, в

удивлении хмыкает, пожимает плечами.

– У меня такое чувство, что они проспали Великий Потоп,- злорадно хохотнула Нина. Этот

народ вызывает у неё заметную антипатию.

– Не считая женщин, вижу шесть человек,- цинично произносит Виктор.- С костром у них

не получилось, сначала горел, затем огонь упустили и даже угли потухли. Сейчас

пытаются разжечь, но три зажигалки без газа, вероятно, ночью пользовались вместо

фонариков, а пару раздавили,- проницательно замечает он.- Мы им дадим огонь, а они нас

обеспечат едой … вон её сколько,- Виктор невольно сглотнул слюну.

– Будем выходить?

– Думаю, да. Я не вижу в этих людях особой опасности для нас. Бизнесмены средней

паршивости, но с большим апломбом.

– А те три мордоворота?- Нина замечает крепких парней, пытающихся вращением

палочки, добыть огонь.

– Они слишком заняты своим делом, скоро ладони задымятся,- с иронией произносит

Виктор.

– А вон менты,- настораживается Нина, взглядом указывая на двух мужчин в мятых

рубашках, в форменных брюках, внезапно появившихся на берегу.- Я их знаю, они в

магазин наш приходили. Столько бабок потребовали с хозяйки, что впору закрываться.