Холодный зной
Шрифт:
— Buona sera, — сказала она.
Коренастый молодой мужчина с темными волосами посмотрел на нее.
— Signora? — воскликнул он и снова посмотрел на нее, не веря своим глазам. — Signora? — Он бросился ей навстречу с протянутыми руками.
Это был Алфредо, старший сын Марио и Габриелы. Он расцеловал ее в обе щеки.
— Е un miracolo[20], — сказал он и выдвинул стул.
Синьора села. Она почувствовал дрожь во всем теле и оперлась на стол, чтобы не упасть. Он налил ей большой стакан крепкого итальянского
— No, grazie… — Она поднесла стакан к губам и сделала маленький глоток. — Это твой ресторан, Алфредо? — спросила она.
— Нет-нет, Синьора, я здесь работаю, зарабатываю деньги…
— Но у вас ведь свой отель. У твоей мамы. Почему ты там не работаешь?
— Моя мама умерла, Синьора. Шесть месяцев назад. Ее братья, мои дяди… они все переругались, не могут договориться. Там нам нечего делать. Энрико там, но он еще ребенок, а мой брат, который в Америке, не приедет домой. Я приехал в Рим, чтобы научиться большему.
— Твоя мама умерла? Бедная Габриела. А что с ней случилось?
— У нее был рак, все произошло очень быстро.
— Мне очень жаль, — сказала Синьора, — я даже не могу выразить словами, как мне жаль. — И внезапно она поняла, как много всего случилось. Габриела умерла, горячий бренди обжигал горло, она не нашла места, где они будут ужинать, Марио лежит в своей могиле. И она плакала и плакала, а сын Марио гладил ее по голове.
В своей спальне Кони лежала на кровати. Ее ступни были обмотаны полотенцами, смоченными в холодной воде. Почему она не надела свои кожаные удобные туфли, такие мягкие, как перчатки? Она не хотела открывать большую косметичку, набитую дорогой косметикой, возможно, ей было неловко перед Синьорой. Но кто мог знать, что ее мягкие туфли стоили столько, сколько не могли заработать за три недели ее соседи по номеру? Завтра она может ускользнуть незаметно и купить себе какие-нибудь красивые итальянские туфли. Никто этого не заметит, а если и заметит, то что в этом такого?
Она вспомнила о Хари Кейне. Как странно, что она думает о нем и не испытывает никаких эмоций. Он должен выйти из тюрьмы в конце года. Она слышала от мистера Мерфи, что он собирается в Англию. Интересно, Сиобан Кейс едет с ним? А если представить, что они вместе окажутся в этом потрясающем городе, в Риме, в который все влюблены, или он им не понравится? Этого она не узнает никогда, да и какая разница в самом деле.
Она услышала тихий стук в дверь. Должно быть, это уже вернулась Синьора. Но это оказалась маленькая, юркая синьора Бона Сэра.
— Вам письмо, — сказала она и протянула конверт.
Внутри оказалась простая подписанная открытка. «Тебя собьет машина на римской дороге».
* * *
Лидеры пересчитывали людей в своих группах, готовясь идти на ужин. Все собрались, кроме Кони, Лэдди и Синьоры. Потом решили подождать Кони и Синьору, потому что они жили в одном номере и должны
Но куда пропал Лэдди? Может, он заснул? Эйдан поднялся в номер, чтобы посмотреть, но Лэдди там не оказалось.
В этот момент подошла Синьора, бледная, и сообщила, что забронировала столики в «Catania». У нее был очень расстроенный вид. Через несколько минут спустилась Кони. Она тоже выглядела бледной и встревоженной. Может быть, на них повлияла смена климата, чрезмерное возбуждение, шум? Эйдан решил, что ему обязательно нужно найти Лэдди. Он возьмет адрес ресторана и присоединится к ним позже. Синьора протянула ему визитку, ее рука дрожала.
— Все в порядке, Нора?
— Все хорошо, Эйдан, — солгала она.
Всей толпой они пошли вниз по улице, и Эйдан пустился на поиски Лэдди.
Синьора Бона Сэра сказала, что синьор Лоренцо очень хороший джентльмен, и он тоже работает в отеле в Ирландии. Он очень обрадовался, что кто-то хочет с ним встретиться.
— Кто-то приходил?
— Кто-то оставил для него письмо, и синьор Лоренцо сказал, что очень ждал этого письма и поэтому очень счастлив.
— А он прочитал письмо?
— Нет, он сказал, что знает адрес и пойдет туда.
— Боже всемогущий, — сказал Эйдан Дьюн. — Стоило оставить его на двадцать минут.
Сначала он решил зайти в ресторан, а потом пойти на поиски Лэдди.
— Мне нужен адрес Гаральди, — шепнул он Синьоре.
— Нет, он бы не пошел туда.
— Похоже, что пошел.
Синьора посмотрела на него с тревогой.
— Лучше я пойду.
— Нет, позвольте мне, а вы останьтесь здесь.
— Я пойду, Эйдан. Я знаю язык, и я писала им.
— Тогда идемте вместе. — Пожал он плечами.
— А кого оставим за старшего? Констанцию?
— Нет, она чем-то расстроена. Лучше Франческу и Луиджи.
Предупредив их, Синьора и мистер Дьюн ушли искать Лоренцо.
— А почему их назначили старшими? — пробормотал кто-то недовольно.
— Потому что именно мы оказались поблизости, — ответила Фран миролюбиво.
— И потому что мы самые лучшие, — сказал Луиджи, парень, любивший во всем быть первым.
Они подъехали к дому на такси.
— Он даже красивее, чем я предполагала, — прошептала Синьора.
— Он бы никогда не попал в такое место. — У Эйдана был изумленный вид, когда он рассматривал мраморные ступени и дворик, прилегающий к дому.
Человек в униформе, встретивший их у входа, спросил, кто они и по какому делу. Синьора объяснила ему по-итальянски, и человек в сером пиджаке с красными манжетами подошел к телефону и позвонил. Казалось, прошла целая вечность.
— Надеюсь, они отправили его обратно в ресторан, — сказала Синьора.
— Конечно. Как вам удалось найти так быстро такое отличное место? Они кажутся такими приветливыми.
— Да, просто там работает официант. Я знала его отца. Можете вы поверить?
— Это было на Сицилии?