Холодный зной
Шрифт:
Синьора Бона Сэра не смогла объяснить, кто оставил тайное послание для синьоры Кейн. Был это мужчина или женщина, никто не видел. Но всю ночь Кони пролежала, не сомкнув глаз. Ей так хотелось поделиться с Синьорой, но ей не хотелось вторгаться в спокойную жизнь этой тихой женщины.
— Нет, конечно, если у вас есть свои дела, — сказал Эйдан на следующий день.
— Мне очень жаль, Эйдан, но я не могла сказать раньше, я сама не знала.
— Да. — Он так быстро отвернулся,
— Давай не пойдем на эту экскурсию, — сказал Лу, затаскивая Сьюзи обратно в кровать.
— Я хочу пойти.
— Латинский, римские боги и древние храмы… конечно, ты не пойдешь.
— Мистер Дьюн готовился несколько недель, и Синьора бы хотела, чтобы мы пошли туда.
— Сама она не идет. — Лу говорил со знанием дела.
— Откуда тебе знать?
— Вчера вечером я слышал, как она говорила ему, он сразу погрустнел.
— Тем более мы должны пойти и поддержать его. — Сьюзи встала. Она уже подходила к ванной, когда он подбежал и схватил ее.
Лиззи и Билл приготовили себе сандвичи.
— Разве это не отличная идея? — сказал Билл нетерпеливо, надеясь, что это было хорошим примером для того, чтобы и дома продолжать в том же духе. Билл не переставал молиться, чтобы мысли об экономии денег поселились в голове у Лиззи. Здесь она вела себя очень хорошо и ни разу не взглянула на витрину обувного магазина. Увидев, сколько стоит итальянское мороженое, она сказала, что не будет его покупать за такие деньги.
— О, Билл, не будь идиотом, чтобы приготовить сандвичи, тоже нужны деньги, и если посчитать, то они обойдутся во столько же, сколько мы заплатили сегодня за суп.
— Может быть.
— Но раз ты у нас собираешься работать в международном банке, тогда посчитай, мы будем жить в отеле или на собственной вилле?
— Я бы хотел на вилле, — ответил Билл угрюмо.
— У тебя есть еще какие-нибудь запросы?
— Насчет виллы? — Билл смотрел на нее дикими глазами.
— Нет, насчет возможности работать в банке, ты не забыл, для чего мы учим итальянский? — Лиззи произнесла эти слова официальным тоном.
— Это было для меня на первом месте, но сейчас я учу язык, потому что мне это нравится.
— Ты хочешь сказать, что мы никогда не разбогатеем? — в огромных глазах Лиззи было беспокойство.
— Нет, нет, я вовсе не пытаюсь это сказать. Мы будем богаты.
— Наступит день, когда я пойду в банк и подберу убедительные слова. Поверь мне, так и будет.
— Я тебе верю. А сейчас нам нужно собираться, а после экскурсии зайти и купить открытки.
— Я надеюсь, ты пошлешь одну своему отцу?
— Я смотрю, он тебе понравился.
Они ненадолго съездили в Гальвей и предприняли успешную попытку соединить родителей Лиззи. По крайней мере
— Да, он веселый, с ним интересно поговорить.
— Я так рада, что тебе понравилась моя семья, — сказала Лиззи.
— А тебе моя, — согласился Билл.
Теперь на встречу с его родителями Лиззи стала одеваться скромнее. Она интересовалась работой его отца и бесконечно играла с Олив в крестики-нолики, часто поддаваясь ей, и за ними всегда было весело наблюдать.
— Нам нужно собираться, мистер Дьюн ждет.
— Как ты думаешь, он спит с Синьорой? — спросила она, и ее глаза засветились.
— Если так, то Лоренцо и Констанция уж точно все поймут, — сказал Билл.
Констанция и Синьора оделись и собирались спуститься к завтраку.
— Констанция?
— Да, Синьора?
— Могу я попросить тебя записать все, о чем сегодня будет рассказывать Эйдан? Я не смогу пойти, и мне очень жаль, ну, и думаю, он тоже расстроен. Он ушел очень грустный.
— И вы должны пропустить экскурсию?
— Да.
— Я уверена, он поймет, но я буду очень внимательно слушать, и потом вам все расскажу.
После паузы Кони снова заговорила:
— Синьора…
— Si, Constanza?
— Просто… ну, вы когда-нибудь слышали, чтобы кто-то из нашей группы говорил обо мне плохо, недолюбливал меня или, возможно, потерял деньги из-за моего мужа?
— Нет, никогда. Ничего такого не слышала. А почему ты спрашиваешь?
— Кто-то оставил для меня ужасную записку. Может, это шутка, но я расстроилась.
— А что там написано, скажи мне?
Кони развернула лист и показала Синьоре. Глаза Синьоры наполнились слезами.
— А когда тебе ее передали?
— Ее оставили вчера вечером на столе. Никто ничего не знает, я спрашивала.
— Из нашей группы никто не мог этого сделать, Констанция, это я точно тебе говорю.
— Но кто еще знает, что мы в Риме?
Синьора вспомнила.
— Эйдану сказали, что какая-то сумасшедшая в Дублине спрашивала в агентстве, в каком отеле мы остановились. Возможно, нас кто-то преследует?
— В это трудно поверить.
— Но еще страшнее, что это может быть кто-то из нашей группы, — сказала Синьора.
— Почему я? Сейчас? В Риме?
— Может, кто-то затаил обиду, как вы думаете?
— Не могу сказать. — Кони решила, что не должна больше тревожить Синьору. — Я просто буду внимательна на дорогах, обещаю, ничего не случится.
* * *
— Алфредо, ты даже не представляешь, как я расстроила одного человека, из-за того, что не пошла на экскурсию.
— Но есть другие экскурсии, Синьора.
— Эта особенная, понимаешь?