Холостяк
Шрифт:
Так дело Серены попало ко мне.
— Итак, как ты коротаешь время? — спрашивает Деми.
— Беру на себя дополнительные дела. Законодательство в сфере недвижимости. Семейное право. Ничего ужасного. — Я сажусь напротив Ройала.
— Готов к тому, что тебе надерут задницу? — Ройал толкает мою половину игры через кофейный столик.
— Я могу обещать тебе, что это будет не сегодня, — устраиваюсь я напротив него на полу.
Деми вскакивает, бежит на кухню и возвращается с двумя бутылками пива «Хайнекен» для нас и журналом «Ю-Эс Уикли» для себя.
— Ты все еще это читаешь? — дразню
Она ставит наши бутылки на стол и снова устраивается на диване, открывая журнал посередине, потому что не дай Бог она начнет читать сначала хоть что-то в своей жизни.
— Только Бог может судить меня. — Она прячет лицо за страницами, и мне бросается в глаза фотография.
— Эй, дай-ка я посмотрю, — говорю я.
Деми опускает глянцевое издание и приподнимает бровь.
— Это?
— Да. — Я забираю журнал из ее руки и просматриваю заголовок.
Отчаянные времена Серены Рэндалл
— Ты знаешь ее? — Я указываю на фотографию плачущей Серены на обложке, вполне возможно, самой грустной женщины, которую я когда-либо видел.
— Знаю ли я ее? Эм, нет. — Деми усмехается. — Знаю ли я о ней? Да. Кто не знает?
— Я не знаю, — говорит Ройал. — Никогда о ней не слышал.
— Что ты о ней знаешь? — спрашиваю я.
Деми откладывает журнал в сторону и садится поудобней, наклоняясь и ухмыляясь, как будто мы собираемся вести разговор о покупках. Днем она работает в детском саду. К ночи она ярая поклонница сплетен о знаменитостях. Полагаю, нет ничего плохого в широком круге интересов.
— Слушай, — начинает она. — Серена — красивая наследница. Мне кажется, ее папе принадлежит какая-то крупная сталелитейная корпорация? Или, может быть, он производитель шин? Короче, не знаю, но что-то индустриальное. Мульти-мультимиллионер. Она единственный ребенок, ее мама умерла, когда она была маленькой. Также Серена была помолвлена с Кейром Монтгомери, младшим сыном президента Соединенных Штатов. Это был настоящий сумасшедший роман. Все случилось супербыстро. Блогеры неистовствовали. Папарацци хотели съесть их целиком. Очаровательная пара. Идеальная картинка. Она никогда не была так влюблена, и все думали, что она изменилась. Он смягчил ее, понимаешь? Все думали, что она станет той, кто заставит его успокоиться и изменить свои привычки. И в том же ключе он изменил и ее. Она была печально известна тем, что никогда не встречалась с кем-то серьезно, долго. И она была полностью увлечена им. Безоговорочно. Но потом она поймала его в постели с двумя лучшими подругами. Я говорю о лучших подругах с детства. Знаешь, это больно. Сначала она справлялась с этим, как могла, но потом люди начали сплетничать и писать о ней, и ситуация стала хуже, чем уже была. Ее публично унизили, а она ведь не сделала ничего плохого. Все, что она сделала, — отдала свое сердце не тому парню.
Деми прижимает руку к груди, и я ощущаю сочувствие. Статьи онлайн сделали из этой личной трагедии сенсацию, но в интерпретации Деми эти события выглядят мягче.
— В любом случае, ей хотелось ненадолго уехать из города. Чтобы медиа-безумие остыло. Дать людям время переключиться на следующую горячую новость. Но потом, я думаю,
— Что не имеет смысла?
— Серена Рэндалл никогда не была такой. Она никогда не была героиней скандала. Она была воплощением изысканности. Она никогда не относилась к тем, кто устраивает сцены. Я имею в виду, она пыталась спрятаться от всего этого. Зачем ей все только усугублять? — На лице Деми практически появляется вопросительный знак.
— Люди постоянно принимают плохие решения. Ошибки приводят к осуждению, — говорю я. — Возможно, на это ее толкнули боль и отчаяние.
— Не знаю. — Моя сестра откидывается на спинку дивана и кладет журнал на колени, прикусив уголок губ. — Здесь что-то не сходится. Но вот что…
Ройал откашливается.
— Так или иначе. C4.
— Мимо, — говорю я. — A1.
— Попал, — стонет Ройал, а я усмехаюсь. Семь лет прошло, а он по-прежнему ставит свои корабли в углах. Некоторые вещи не меняются.
Я играю в игру, попадая в цели, изредка промахиваясь, но мои мысли находятся где-то в другом месте.
Делая ходы наугад, я потопил три корабля Ройала, а моя голова занята сбором головоломки о Серене Рэндалл.
— Если тебе скучно, нам не обязательно продолжать играть, — говорит Ройал.
Я зеваю и качаю головой.
— Ты так говоришь, потому что проигрываешь. Давай, продолжим.
— D5, — говорит он.
— Попал. — Рисую крестик на части своего линкора и наблюдаю, как мой оппонент злорадствует. — Ага-ага. E7.
Еще несколько ходов, и я выигрываю, как и обещал.
— Я иду спать, ребята. — Деми встает, потягиваясь, и бросает свой журнал на подлокотник дивана.
— Да, мне тоже пора. Утром я встречаюсь с клиентом, — встаю я.
— Ты работаешь в субботу? — удивленно спрашивает Ройал.
— Да, это ничего. Она даже не оплачивается.
— Не говори этого папе.
Ройал встает, подходит к Деми и кладет руку ей на поясницу. Она прижимается щекой к его груди, и у нее появляется этот тошнотворно-мечтательный взгляд на лице. Это чертовски мило, но это моя сестра и мой лучший друг детства, и мне совсем не нужно это видеть.
— Я сам найду выход, — говорю я, протягивая руку и хватая журнал со сплетнями. — Спасибо за все.
— Эй, — говорит Деми.
Но уже слишком поздно. Я убираюсь отсюда с журналом в руке. Не хочу, чтобы меня застукали за покупкой чего-то подобного.
— Я верну журнал, — обещаю я, закрывая входную дверь. Как только оказываюсь в своей машине, я включаю свет и нахожу статью о Серене.
Это разворот на две страницы: левая сторона показывает ее в лучшие дни, а правая — как ее уводят из аэропорта Джона Кеннеди в наручниках, ее волосы в ужасном беспорядке и полосы растекшейся туши под глазами. В приведенном ниже комментарии суммируются события, о которых сообщалось в ту роковую ночь, и несколько «источников» цитируются так: «Серена не была самой собой в то время», или они «беспокоятся о наследнице», или «надеются, что она способна вернуться более сильной, чем была когда-либо ранее».