HOMO FABER

Баковец Михаил

— И очень неприлично выгляжу, — поджала она губы.

Ну да, я нарисовал её так, чтобы подчеркнуть сексуальность. Пусть именно эти моменты цепляют взгляд, а не оружие. Поэтому юбки были чуть выше колен, верхние пуговицы на мундирах и рубашках расстёгнуты, у платья присутствовал значительный вырез в зоне декольте.

— А по мне — так очень даже мило, — не согласился я с ней. — Ты очень красивая девушка, Катя, и твоя красота должна подчёркиваться, а не прятаться за тряпками. Но если не нравится, то я нарисую другие, и ты сравнишь, на каких лучше. Только не рви эти, оставь их мне.

—

Хорошо, — девушка с недовольной миной протянула мне бумаги назад, добавив. — Странная манера рисования. Мне Карл показывал твои другие рисунки, которые как иллюстрация к книге сделаны.

— Эта такая манера рисования. У американцев такие зарисовки называются комиксами, они созданы для малограмотных читателей, так как все действия нарисованы, а слов совсем мало.

— А ты бывал там? — словно мимоходом поинтересовалась собеседница.

— В Америке, в Штатах? — уточнил я. — не-а, не бывал. Да и делать мне там нечего. Куда интереснее попасть в Мексику, Аргентину или Австралию. Там войны нет, зато есть куча возможностей хорошо устроиться.

— Австралия воюет за Англию.

— И что? Уверен, что австралийские войска не столько воюют, сколько числятся противниками немцев.

— Почему? — заинтересовалась та.

— А ты представь сколько стоит доставка войск из Австралии на европейский военный театр, — хмыкнул я. — Наглы же разорятся и пойдут по миру с протянутой рукой от трёх-четырёх дивизий оззи.

— Вообще-то, как раз три дивизии австралийцев воевало в Африке, — уела она меня. — Не знал?

— Хм.

— Правда, сейчас они сдали все свои позиции и готовятся вернуться к себе.

— Вот! — я поднял палец к потолку. — Не по карману им содержать свои войска на таком огромном расстоянии. А наглам и своих проблем хватает.

— Почему ты их так называешь? — вдруг просила она и, прищурившись, посмотрела мне в глаза.

— Англичан? А как их ещё называть за их наглое и хамское стремление совать нос в чужие дела? Они втравили Россию в первую войну, хотя тогда Германия как таковой противницей для неё не являлась. Но наглам требовалось пушечное мясо и второй фронт, иначе всё их могущество закончилось бы в пятнадцатом-шестнадцатом годах. Об их тайных желаниях предупреждал один из русских министров в своём докладе, всё разложил по полочкам и предупредил, к чему приведёт вступление России в войну. Увы, император не послушался, хотя возможности отказать союзникам, англичанам то есть, у него имелись. А всё потому, что вокруг него хватало англофилов, тех, кому нравилась чужая культура и жизнь, и вызывал ненависть с презрением быт страны, в которой родился. Вместо того чтобы поднимать и развивать своё государство, кое-кто стремился помогать чужакам.

— Это кто? — спросила она, не заметив или не обратив внимания на мою шпильку-намёк в свой адрес.

— Кто-то из великих князей, — ответил я уклончиво, так как точных данных уже сам не помнил, да и то, что сейчас в запале рассказал, было прочитано в интернете на сайте, не отличающемся правдивостью. — Впрочем, там и кузен английский подсуетился, Георг. Вроде бы они между собой хорошо дружили, фотографий хватает, где они вместе на прогулках. Кстати, они были так сильно похожи друг

на друга, что собственная свита путала, если те одевались одинаково. И ведь пошёл на поводу брата и кузена, а не жены, которая была немкой и вроде как считалась куда ближе прочих родственников.

— Откуда ты всё это знаешь? — в глазах собеседницы плескалось сильнейшее изумление и заинтересованность.

— Да так, читал кое-какие архивы.

— Архивы про королевские семьи и доклады министров?

— Угу. У меня были кое-какие возможности в плане получения информации, которая малодоступна для многих, — и тут мне пришла идея, как подтолкнуть немцев на ложный путь, дать им версию, зачем я ухожу из СССР. — Там и про людей были написаны, о событиях, к которым они были причастны, про наследников и наследство, о вкладах — тайных и открытых. Даже о золоте Колчака читал.

— Что?

— Не слышала? — хмыкнул я, досадуя про себя, что девушка не в курсе легенды, которая будоражит умы даже людей двадцать первого века. — Десятки тонн золота в монетах и слитках, которые, якобы, адмирал спрятал где-то в Сибири.

— Якобы? — зацепилась девушка за слово.

— Угу. На самом деле драгоценный груз уже давно покинул страну и лежал в укромном месте, дожидаясь владельцев.

— Его уже давно нашли. Не ты один в архивах мог прочитать про него, — заметила Катя. А я заметил, как в её глазах загорелся алчный огонёк.

— Может быть, — широко улыбнулся я. — А может и нет, ведь тогда бы эти документы должны были уничтожить или подменить… как сделал я.

— И где это золото сейчас? — почему-то шёпотом произнесла она.

Я помедлил с ответом, сверля её взглядом. Потом очень тихо, хоть и не так, как она, ответил:

— Узнаешь, если будешь со мной рядом, и я не усомнюсь в твоей честности. Про золото Колчака и не только. Ценности уже давно не прячут в землю, для этого есть банки Швейцарии, Америки, Англии. А ведь наглам тот же адмирал ой как симпатизировал, если верить тем же архивам.

— А ты не думал предложить эти знания тому же Карлу? — произнесла Катя. — С его возможностями получить золото намного проще, чем самостоятельно, да ещё при этом рискуя жизнью.

— Я ему не верю — раз. И два — кое-что для того чтобы получить клады, нужно сделать именно мне. И меня терзают сомненья, что твой начальник меня отпустит.

— Он мне не начальник! — Вспыхнула девушка и следом добавила. — Уже не начальник, ведь я с тобой.

— Вот и отлично, — улыбнулся я ей и притянул к себе. — Подождём ещё немножко и начнём всё тут громить. Патронов только принеси ещё к пистолету, ага?

— Хорошо, — прошептала она и сильно покраснела, когда моя рука поползла по её бедру вверх, задирая юбку. Вскоре показался край чулок, подвязки на них, чуть погодя мои пальцы прикоснулись к интимному треугольнику между девичьих бёдер. — Витя, может, не…

Договорить ей не дали мои губы, закрывшие рот девушки.

Глава 20

Сутки спустя глубокой ночью я прикоснулся к плечу Кати, спящей в одной со мной кровати. Та проснулась мгновенно.

— Что? — хрипло прошептала она спросонья. — Витя, я не могу больше, ты меня всю замучил. Дай поспать, пожалуйста.