Хорошая примета

Матуш Катя

Нога Тихомира провалилась на расчищенную от снега плитку.

— Погоди, не сюда, — махнул он мне и указал носом вдоль насыпи. — Пошли там поищем.

Видимо, стука моего сердца он не слышит, иначе бы уже в скорую звонил.

Я быстро развернулась, рука легла обратно на капюшон, и мы двинулись в противоположную сторону. Теперь главное не засмеяться раньше времени, а то Вадик через секунду окажется на вершине этой горы, тыча в нас пальцем, и сказка опять закончится на прологе.

— Значит, ты делаешь таблетки из лягушек, — кивнула я.

—

Почему в первую очередь все думают о лягушках? Из бабочек, цветов, родниковой воды. И даже из радуги.

— Ну точно, — улыбнулась я.

— Как горло заболит, обращайся.

— Будем радугой лечить?

— Не, радуга это от другого.

— Тогда чем?

Тихомир цыкнул:

— Неудачный пример. Горло будем лечить чесночницей.

— Это что такое?

— Лягушка.

Радугой они там лечат. Конечно! Благана каких страстей только не рассказывала, а у нее обычный медицинский техникум, что на чернокнижных факультетах творится и представить страшно.

Впереди показалась еще одна дорожка к набережной, но на этот раз не тропка, а расчищенный парковый настил, “не заметить” который было невозможно, как и разверзшийся в насыпи трехметровый проход.

Тихомир обернулся:

— Мне кажется, мы не в ту сторону пошли, — дернул он меня обратно. — Возвращаемся.

Я улыбнулась. Пора бы уже уяснить, что в сказках не бывает ничего невозможного.

— Так, а радугой-то что лечат?

— Ой, лучше тебе не знать…

Глава 10

— Земля вызывает Милославу. Прием, — махнула Есения ладошкой у меня перед носом.

— Да здесь я, слушаю?

— Мила, ты угараешь что ли? — бурчала Вецена. — Это что за китайская грамота?!

— В смысле? — приняла я подсунутый листок. А, схемы мои… — Я ж вот здесь все расписала, — указала я на спецификацию на обратной стороне.

Ольга хихикнула:

— А мне нравится.

— Мне тоже очень нравится, — сказала староста. — Но, проблема в другом.

Забава уселась на нашу парту:

— Проблема в том, что это не схема “вышивки”, а как минимум заявка на премию “Вышивальщица Года”. Тут сколько лучей, мать честная, и почему нельзя было одним цветом обойтись? Пятьсот оттенков желтого, и половина из них по три стежка!

— Не просто “три стежка”, — шепнула Желя. — По три разных стежка! Мила, я, конечно, все понимаю, но это перебор. Ты нас-то не ровняй. Я это буду до пенсии вышивать. А тут что? Изонить?!

— Ну да, а что такого? Мы ее на вступительных же сдавали, все умеют.

— Милослава. Мы сдавали ее на бересте, а тут спандекс тридцать процентов. Я верю, что ты справишься, и, может быть, даже успеешь к началу сезона, но давай оставим тебе эту схему на дипломный проект? Тут “отлично” в кармане, а для формы надо что-нибудь попроще.

— Ну давайте я часть цветов уберу? — надулась я.

Четыре дня чертила, старалась, и все равно недовольны.

— Нет. Давай ты сократишь спецификацию со ста строк, до трех.

— Да ты

шутишь, Есения. Это же форма! Мы честь всего института защищаем, тут мощности будет, серебро обзавидуется, — защищала меня Ольга.

— Княжна, ты вот помалкивай. Хоть знаешь, что такое: ришелье?

— Вот и узнаю.

Есения положила листок на стол, нахмурилась и отвернулась к окну. Режим старосты включен, теперь спорить бесполезно…

— Нет. Надо упрощать.

— Ладно. Вторник, край в четверг переделаю.

— Отлично. С этим на сегодня закончили. Дальше, что у нас со стихийной, все определились?

Ольга толкнула меня коленом и покосилась на часы. Да вижу я, что мы опаздываем! Собрание затянулось, а все из-за примерки, на которой мы больше шутки шутили, чем делом занимались. Вадик этот, оказывается, тот еще мечтатель! Надо было ему для начала рот заштопать, ведь пока он не выложил нам перспективы всех спортивных клубов страны, даже не думал заткнуться. И на кой черт он на строительство пошел, если так грезит стать профессионалом? Княжна в него теперь точно намертво вцепится, ведь высшая лига это вам не инженер и не бухгалтер.

Я отвернулась к окну. К началу периода бы успеть, а то еще начнет клюшку на ходу терять без своей “счастливой сирени”.

Или не начнет?..

Вроде как точки мы быстро расставили, а червяк сомнений все равно грызет. Вдруг, передумал уже со мной дружить, как никак почти неделя прошла. Неделя в полной тишине, потому что смартфоны, — плохая примета!

Расстались тоже через пень-колоду. Зато в снежки поиграли, в “Царя горы”, успели побороться “Молоты” против “Лучей”, а потом ноги в руки и бегом на автобус, который до той Сорочинский деревни раз за вечер ходит.

Сегодня еще и суббота, в мечтах миллион планов, а в реальности ноль со знаком минус. Я даже не знаю, где он живет: в нашем городе, соседнем, или вообще где-нибудь на другом конце страны. Вдруг, он не выезжает из академии даже по выходным? Так, конечно, на такси можно разориться, по два часа туда-обратно ко мне ездить, только и будем ждать, пока его автобус к очередной арене привезет.

На права, что ли, сдать? Уж одолжит мне Третьяк машину на пару часов. Можно было и с Ольгой договориться, останется только Вадика уломать на “покататься”, и будет у нас персональное элитное такси. Вообще, много можно было всего придумать, только для этого ж вдвоем надо соображать!

— …на этом, все. Всем хороших выходных.

Не успела Есения договорить, мы с Ольгой уже вылетали из мастерской, одеваясь на бегу. Наше “случайное” рандеву на прошлых выходных утаить не удалось, потому что ее «супергерой» сделал за тот вечер штук сто фото, и княжна мелькала на каждом втором. Слушать потом пришлось еще три дня, какие мы “отстойные” сокурсницы, и вообще не по понятиям, но когда сегодня Ольга заикнулась, что можно сходить на матч за “Молотов” поболеть, где все наши будут, никто даже бровью не повел. “Че интересного? Смотреть страшно. Как-нибудь в другой раз.”