Хорошая примета
Шрифт:
Тихомир спустился на поле, пристроился у ограждения и начал подпрыгивать на месте, а я встала и свесилась с перил, игнорируя сощуренные глаза нашего руководства. Он же разминается! Подумаешь, будем совмещать приятное с полезным, все равно выигрываем. В сухую.
— А где ты живешь?
— В Нерехте. Ты не знала?..
Уже хорошо, пара часов езды не дальний восток!
— Нет.
Тиша удивленно задрал брови:
— Я уж решил, что ты все обо мне знаешь, — кряхтел он.
— Очень некстати, потому что я о тебе ничего не знаю.
— Ну ладно. И что хочешь знать?
На моем перекрестке безнадеги моргнул зеленый
— На каком курсе ты учишься?
— Первом.
— К-каком?!
— На первом… Ты чего стонешь?
Я схватилась за щеки. Первом?! Это мне еще пять чемпионатов надо пережить?! Да я к свадьбе буду седая, как он!
— Откуда тогда тебя все знают, если первый сезон играешь?! Борислав сказал, ты свое место в команде аж выгрызал!
— Ну да. Первокурсников не берут в основу, но я “выгрыз”. А так мы давно друг друга знаем. Почти все в школе в секцию клюшкования ходили, мы же постоянно на играх пересекались. Школьных, городских, районных, — говорил он, занося руки на мельницу.
— Поня-ятно.
Может оно и к лучшему, что мы ровесники, но как же свадьба?.. У него учеба в разы круче моей. После диплома мне будет уже двадцать четыре, вроде не приговор, а хотелось как-то пораньше. Завтра, например!
— И что смешного опять?
Я посмотрела на Тихомира и многозначительно улыбнулась. Как-нибудь в другой раз пошучу, а то мало ли. Вдруг у них в семье о таком тоже только шепотом, если еще и проклятия гуляют, то даже не удивительно. Серьезный и сосредоточенный, как берестяная грамота, а я тут свадьбу планирую до первого свидания.
Белогор с Благаной, будто со страниц сказки сошли, а мы точно пара второстепенных персонажей. Мир нам спасать не надо, делать нечего, вот и пялимся друг на друга, вперемешку с разминкой.
Смешной такой… Щеки будто впали немного, но в остальном не скажешь, что голодает. Волосы прилично отросли и теперь торчали в разные стороны, добавляя его сосредоточенной роже немного хулиганистости. Явно внутренний волк постарался, потому что остальные еще в шапках бегали, а мех все же другим законам подчиняется. Интересно, у него какой-то специальный шампунь или человеческий? Для собак?..
— У тебя глаза разного цвета, — хмыкнул Тихомир. — Один бронзовый, другой янтарный.
Еще рассматривать успевает! Хотя лучше уж так, чтоб когда я превращусь в кляксу, можно было додумывать.
— А у тебя шрам над бровью.
— Это еще со школы, неудачно подставился на тренировке.
Помимо шрама над бровью нашелся еще один на подбородке и рядом с ухом.
Пусть только попробуют ему нос сломать, и так на грани миловидности ходит… С другой стороны, рядом с таким хихикнуть надо мной никто не посмеет. Этот ж только глянет, даже мне иногда жутко. И вроде спокойный, как обожравшийся медведь, а характер все равно волчий, зубы показать любит, но волки одни из самых верных животных на земле, поэтому поводы я теперь находила только для радости.
Вот бы на звериную форму посмотреть. Хоть ушко бы показал! Сейчас он ко мне привыкнет, и можно будет пытать его своим нытьем: покажи, да покажи.
И чего смотрит? Еще вопросов ждет?
— А ты? Ничего спросить не хочешь?
Тихомир пару раз подпрыгнул и приступил к махам ногами:
— А я все знаю. В отличие от некоторых, — огрызнулся он.
— Да что ты? — усмехнулась я. — И что например?
— Например тебя зовут Милослава. У тебя день рождение
Тихомир развернулся и побежал вдоль кромки.
Я потянулась к уху. Вот она у меня получит… Таких узоров на халат налеплю, что будет пересдавать десять раз! Все выложила?! И кто у нас, интересно, за телеграфный столб? Белогор?! Но тут ж еще пришлось через одни руки проходить, у этого и телефона нет, а значит какой-нибудь Данияр доложил. Все теперь в курсе, что я курицу вареную не люблю?! И откуда он название рушника узнал, неужели на выставку сходил?..
Тихомир прибежал обратно, показал “класс” тренеру, который с него глаз не сводил, и опять подошел к трибунам.
— Мне теперь даже обидно, ведь ты, похоже, вообще обо мне ничего не знаешь, — ворчал он, приступая к растяжке.
Я прикусила язык. Даже номер мой уже наизусть выучил, а я почему не стала справки наводить?.. Подумает сейчас еще, что я какая-то ветреная или легкомысленная, и у меня таких, как он, на неделе по три.
Тихомир постучал рукой по перегородке:
— Милослава, я пошутил. Я не обижаюсь.
— Обижаешься, — отрезала я в его чрезмерно отрешенное лицо.
— Ладно, если только чуть-чуть, — шепнул волк.
Я нахмурилась:
— А у меня времени не было устраивать твоим друзьям допрос, Тихомир. Я всю неделю кокошники примеряла, чтобы выбрать самый красивый, а потом сарафан, а потом пришлось каждую бусинку отполировать. И еще, если уж мы на чистоту, пару дней назад я присмотрела очень красивый торшер в детскую. Там на абажуре волчата на цветочной поляне бабочек гоняют, и меня даже не смутило, что он фиолетовый. Понял? Люблю я или не люблю, теперь не имеет значения, с тобой я готова хоть курицу вареную есть, хоть смотреть на фейерверки всю ночь!
Пусть только вякнет! Нашел из-за чего обижаться. Каждый день только о нем и думаю, в голове такой список вопросов, что нам и выходных не хватит.
Тихомир дрогнул, но я впилась глазами в табло и не могла понять, радостно ему или он просто в ужасе.
Ну хоть парням со скамейки наш диалог понравился, сейчас умрут от смеха…
Глава 12
Второй период закончился еще быстрее, чем первый, перерыв после него был короче, в раздевалки никто не уходил и скоро начнется “планерка”, так что на этот раз Тиша крался к основанию трибун без зазрения совести. Лицо блестит от пота, левая рука подрагивает, дышит через раз, а пока по полю носится, так и не скажешь, что устал…