Хорошая ведьма Малика
Шрифт:
Самое обидное, что я действительно чуть было не вернулась, зачарованная мягким негромким голосом и нежным взглядом… но истинная ведьминская суч… то есть сущность вовремя о себе напомнила!
— А ты уже поспал, — заявила ехидно, глянула на часы на стене и добавила: — часа полтора, на улочке, на травке свеженькой, пока проклятье отпускало…
Под конец фразы голос неожиданно дрогнул. Я подумала: с чего бы? И с чего это Эльмар вдруг стал таким встревоженным и вместе с тем виноватым, да с постели ко мне подорвался? А потом поняла, что сил нет. Просто никаких
Оседающую на пол меня некромант вовремя подхватил, непримиримо на постель вернул, уложил, одеялом укрыл, а я… я…
— Полтора часа, — повторила потрясенно и тихо, понимая, что перед глазами все размывается, а я сама снова позорно скатываюсь в повторную истерику от одной только мысли: он не приходил в себя полтора часа, а если бы я не смогла снять проклятье, то не пришел бы и вовсе.
— Малыш, — растерянно позвал некромант, не зная, с какой стороны ко мне подойти.
— Не смей! — Сквозь слезы потребовала я срывающимся голосом, вцепившись в его обнаженные плечи. — Не смей умирать! Не смей получать смертельные проклятья! Не смей молчать, когда тебе больно!
Плохо понимая, что делаю… точнее, не понимая этого вовсе, да и не пытаясь понимать, я приподнялась, прижалась к мгновенно обнявшему мужчине всем телом, обняла его руками за шею и прижалась так сильно, что у меня мышцы заныли, а ему явно было не комфортно как минимум, но… Эльмар не сказал ни слова против.
— Тш-ш, — шепотом мне на ухо, — Мали, родная, любимая, все, уже все позади…
Да, все, кроме моей истерики.
— А если бы я не успела, Эльмар? — Мне так страшно, так до дрожи жутко было от этой мысли. — Ты бы взял и ушел, Эльмар, ты бы оставил меня одну, совершенно одну… у тебя совесть есть вообще?
Слез не было, была паника, душащая своей обреченностью. Я же могла не выйти из дома, могла не успеть, или могла не знать, что мне делать, или растеряться и не успеть среагировать, или… столько всего могло произойти! Столько всего могло помешать мне помочь Эльмару, и тогда… тогда он бы просто не проснулся.
Все. Его бы больше просто не было.
— Родная, посмотри на меня, — очень мягко, но с решительными нотками попросил некромант.
Неосознанно поддавшись на просьбу, я чуть ослабила объятья и немного отстранилась, поняв, что рыжий уже давно сидит на моей постели, а я сама — снова у него на коленях, и его горячие руки обжигают сквозь тонкую ткань ночного платья, а зеленые омуты глаз околдовывают, очаровывают, затягивают в пучину…
И его губы. Они были совсем близко — мне достаточно было просто приподнять голову, и тогда мои губы коснулись бы его… Кто бы мне сказал, почему я взяла и так и сделала.
Простое прикосновение, ничего такого, а после я отстранилась всего на миллиметр, чтобы приоткрыть рот и сделать тихий выдох… воздух коснулся губ Эльмара.
И в следующее мгновение маг сам прижался ко мне, но я совершенно не была против. Мне хотелось этих прикосновений — его прикосновений. Мне хотелось его поцелуев.
Внезапно поняла,
Мои руки были на его плечах, шее, груди — его, на моем затылке, спине, ниже…
В какой-то момент Эльмар, не разрывая нашего поцелуя, повалился спиной на постель, но тут же каким-то немыслимым образом оказался сверху, придавливая меня тяжестью своего крепкого, словно окаменевшего тела.
А я так очень вовремя вдруг вспомнила:
— А что ты сделал с эльфами? — Задыхаясь от нехватки воздуха, прошептала срывающимся голосом.
Рыжий и сам дышал тяжело и хрипло, его зеленые глаза горели пламенем желания, свободная рука легла на мое колено и медленно поползла вверх, щекотя кожу и собирая складками платье, на вторую руку некромант перенес вес своего тела и теперь, оторвавшись от меня, смотрел в мои глаза со смесью дикого желания и легкого удивления.
— Знаешь, — хрипло начал он, — меня несколько оскорбляет, что в такой момент ты вспоминаешь про эльфов.
Рассмеявшись, подняла руки, вновь обняла его за шею и притянула к себе, снова приникая губами к горячим губам. Однако очень быстро рыжий перехватил инициативу и теперь целовал меня сам — губы, щеки, остренький подбородок, шею… кожа на шее отличалась повышенной чувствительностью, пара легких, дразнящих прикосновений и я задышала уже громче, временами срываясь на приглушенные стоны…
Треск! Он прозвучал как-то совсем неожиданно, но в то же время абсолютно уместно, а после моего теперь уже обнаженного тела коснулась комнатная прохлада.
И тут рыжий выпрямился, взглянул на меня потемневшими глазами и хрипло спросил:
— Ты уверена?
— Ты издеваешься? — Задала в свою очередь свой, куда более важный вопрос, и выразительно указала взглядом на свою грудь, которая от прохлады, но больше от действий Эльмара выражала полную боеготовность.
А потом засомневалась, припомнив:
— У меня не осталось ни одного противозачаточного зелья…
Кто бы мне сказал, почему Эльмар после этого налетел на меня с новым, особенно головокружительным поцелуем, вытесняющим все прочие мысли из головы?!
Я вновь попыталась обнять его, но рука некроманта перехватила обе мои, задвинула за голову и прижала к матрасу.
Его губы были просто везде! Они обжигали, дразнили, вынуждали стонать от нетерпения и недовольства, когда Эльмар специально, словно издеваясь, целовал особенно чувственно, а затем отстранялся, оставляя меня наедине с неудовлетворением.
В какой-то момент его губы накрыли мою грудь и я совершенно непроизвольно выгнулась в спине, а потом…
Происходящее слилось в один нечеткий поток сплошного все нарастающего удовольствия. Отдельными вспышками в сознании, словно молнии на ночном небе, вспыхивали поцелуи и особенно острые прикосновения…