Хорошее стало плохим
Шрифт:
— Вот это моя хорошая девочка, — пробормотал он в мою влажную грудь, успокаивая рукой мою красную задницу.
Я промурлыкала свое согласие, ленивая от удовлетворения, полностью довольная тем, что я в безопасности с моим мужчиной, мой папа спит в другой комнате, и я увижу свою семью позже сегодня. Я чувствовала, что это того стоило, все, через что мне пришлось пройти, чтобы добраться до этого момента, и чувство было таким прекрасным, что оно расцвело, как приз, выросший в моей груди.
— Я увольняюсь из полиции, — сказал
Я вздрогнула от шока, а затем откинулась назад, чтобы посмотреть ему в лицо. — Извини?
Его глаза были серьезными, но он слегка поддразнил ухмылку. — Недавно я понял, что я не так хорош, как я думал, и я в порядке с этим. Кроме того, я хочу вернуться с тобой в Энтранс, и ни за что, черт возьми, я не буду служить в полиции моего отца.
— Что ты собираешься делать? — спросила я, не в силах представить себе реальность, в которой Дэннер не был бы копом.
Он усмехнулся и заправил мои волосы за ухо. — Открою частную детективную фирму.
Кроме этого. Это его вполне устраивало.
— Боже мой, ты будешь убийственным детективом, — сказала я ему, — Ты будешь трахать меня над своим столом?
Он засмеялся. — Не будем забегать вперед, Рози. Во-первых, мне нужен кабинет и письменный стол.
— Верно.
Мы улыбались друг другу.
— Я никогда не думала, что мы получим это, — прошептала я, почти слишком боясь произнести это слово вслух.
— Что, бунтарка?
Я посмотрела в его зеленые глаза и позволила себе быть уязвимой, как он меня учил. — Что мы когда-нибудь будем счастливы.
Его рука дернулась на моих бедрах, а лицо смягчилось. — Рози.
Я пожала плечами, как будто это не имело большого значения, но мы оба знали, что я лгу.
— Мы будем счастливы, обещаю, — поклялся он, — Ты мне веришь?
Я закрыла глаза и прижалась губами к его губам, моя рука к его сердцу, так что мои пальцы легли на шрам, который я оставила ему, чтобы приблизить нас к этому моменту.
— Да, Лайн, я тебе верю, — прошептала я ему в губы.
И я буду верить.
Мы ели хлопья на кухне, когда в комнату ворвался папа с огромными глазами, спутавшимися волосами вокруг улыбающегося лица.
— Мои малыши на подходе, черт возьми! — торжествующе проревел он. — Черт возьми, да!
Дэннер и я смеялись над ним, его радость заразительна.
— Поздравляю, Гарро, — обратился мой мужчина к моему отцу.
Лицо папы слегка потеплело, когда он посмотрел на меня, стоящую между ног моего мужчины у барной стойки, где мы ели.
— Зови меня Зевс, — сказал он.
Мое сердце согрелось красотой этого подарка, и я почувствовала, как Дэннер напрягся, а затем смягчился рядом с ним, осознав это.
— Теперь готовьте свои задницы, нам нужно добраться до чертовой больницы, — крикнул он, прежде чем снова исчезнуть
Дэннер одарил меня ошеломленным взглядом. — Думаю, нам лучше одеться.
Я рассмеялась, чувствуя себя более беззаботной, чем когда-либо прежде.
Папа поехал на байке в больницу, а мы последовали за ним на Мустанге Дэннера. Мы не разговаривали, пока он ехал. Вместо этого я составила плейлист из песен для нашей истории любви и играла его для него до выхода на сцену. Когда мы припарковались, Дэннер повернулся ко мне, взял мою голову руками и поцеловал меня, долго, медленно и страстно.
— Не изменил бы ни гребаного момента с тобой, это привело нас сюда, — сказал он мне, потирая большими пальцами мои щеки.
— Даже ту часть, где я зарезала тебя ножом? — спросила я, даже не пытаясь сдержать улыбку.
— Ничего, — сказал он так свирепо, что мое чувство юмора испарилось, — Ни одной гребаной секунды.
На этот раз я поцеловала его, быстро, крепко и сладко.
Стук в окно заставил нас оторваться друг от друга, но я нахмурилась, увидев, как папа наклонился, чтобы хмуро взглянуть на нас.
— Целуйтесь в свое гребаное время, мои дети уже здесь, — приказал он, прежде чем повернуться и пройти через парадные двери больницы.
Мы последовали за ним и поднялись на лифте в родильное отделение. Я никогда не видела папу таким взволнованным, с электрическими глазами и беспокойным телом, перекатывающимся и двигающимся, как боец, выходящий на ринг.
— Ты в порядке, папа? — спросила я, протягивая руку, чтобы взять его массивную, покрытую шрамами ладонь.
Он сжал ее и признался. — Никогда в жизни я так чертовски не нервничал.
— Ты шутишь, — усмехнулся Дэннер.
Папа пронзил его взглядом, но мой мужчина даже не моргнул.
Боже, он был сексуален.
— Моя девочка вот-вот родит двоих малышей. Я заставил Кертонса провести исследование, и это дерьмо очень быстро становится опасным для матери.
— Пап, с Лулу ничего не случится, — мягко сказала я ему.
Но я знала, что это был кошмар, который он пережил раньше, и его резкая энергия не рассеется, пока он не увидит ее воочию.
Двери лифта открылись, и мы все вышли, мои мужчины соединились со мной посередине. Мое сердце дрогнуло, а затем расположилось в моей груди более комфортно, чем когда-либо прежде.
— Идем дальше, — пробормотал папа, уже отпуская мою руку, чтобы его длинные мощные бедра могли нести его по коридору быстрее, чем глаза.
— Гарро нервничает, никогда не думал, что доживу до этого дня, — пробормотал Дэннер.
— Ты и мой отец в одной комнате, не ссоритесь, не могу сказать, что я когда-либо думала, что доживу до этого дня, — заметила я.
Он засмеялся и продолжал смеяться, пока мы завернули за угол и увидели всю команду Падших, растянувшуюся в зале ожидания.