Хорошие девочки получают все
Шрифт:
– Да нет же, глупышка! Приглашение на прослушивание! На прослушивание в «Сиэтл-опера»! Я обратилась к паре моих должников, и всего через семь недель у тебя назначено прослушивание с самим концертмейстером!
Я уронила телефон. В прямом смысле. Даже наблюдала, как он, будто при замедленном просмотре, ударился об стол, подпрыгнул и грохнулся на ковер.
Думаете, я его подняла?
Ошибаетесь.
– Бри? Что с тобой? – Пребывая в оцепенении, я подняла голову и взглянула на Джейми, приоткрыв рот.
Трубка издавала недовольное урчание, напоминая зловеще скорчившегося
«По-моему, я теряю рассудок. Совсем спятила. Мне померещилось, будто мадам сказала, что у меня через семь недель прослушивание».
– Брианна? Почему телефон на полу? У тебя все в порядке? – Джейми присел передо мной на корточки, посмеиваясь, но в глазах у него отражалась тревога.
Не получив ответа, он процедил несколько очень плохих слов и поднял телефон:
– Алло? Это Джейми. Брианну только что отозвали по срочному делу. Она вам перезвонит. Спасибо. – И повесил трубку, не дожидаясь ответа.
«Ха! Он только послал подальше саму мадам Габриэллу. Да она его слопает на обед. Странно, почему я не чувствую под собой ног?»
Джейми нежно взял мою руку и попытался разжать пальцы.
– Бри? Дорогая? Тебе сообщили что-то плохое? Кто-то из твоих близких попал в беду? О Боже, надеюсь, ты сейчас говорила не с кем-то из родственников или с Лайлом? А я повесил трубку… Какой же я идиот! – Он отпустил руку и схватил меня за плечи. – Бри! Я в самом деле волнуюсь. Что происходит?
Истерический смех вырвался из моей груди. Черт, а может, из влагалища? Так или иначе, звучал он довольно пугающе, даже я содрогнулась.
– У меня скоро прослушивание. В «Сиэтл-опера», через каких-то семь недель. И это после того, как моя преподавательница по вокалу заявила прошлым вечером, что мое место – на круизном судне. Как ты думаешь – у них в «Сиэтл-опера» есть караоке?
Я как-то умудрилась снова переговорить с мадам и успокоить ее, напомнить Кирби о бюджете и даже обработать кое-какие документы, и все это – за час, оставшийся до обеда. Я собиралась съесть что-нибудь с большим содержанием углеводов. И оливкового масла. А еще лучше – углеводов, пропитанных оливковым маслом.
Надо же как-то набрать тридцать пять фунтов за семь недель!
Пока ждала лифт, за спиной незаметно возник Джейми. Я совсем не была готова к прослушиванию. Думала – может, на следующий год. Или даже через год.
Но не в следующем месяце.
– Здравствуй, красавица! Как обычно – на заправку углеводами?
Чтобы взглянуть на него, пришлось задрать голову. Невольно подумала: «Как меня раздражают высокие люди!»
– Ты даже не представляешь, – простонала я. – Где можно взять тарелку хлеба и макарон, политых оливковым маслом? И тефтелей. Мне срочно нужны тефтели. И еще бифштекс, большой, жирный бифштекс.
Он ухмыльнулся:
– Только меня не съешь! Как насчет «Джанни»? Я тоже не откажусь от пары тефтелей, если, конечно, мне еще позволено обедать с тобой – я помню, что ты сказала сегодня по телефону.
О нет! Волнение из-за прослушивания заставило меня забыть об этом унизительном эпизоде с громкой связью. Я опустила голову на руки и опять застонала.
Джейми похлопал меня по плечу:
– Все
Я уставилась на Джейми, стряхивая с себя его руку:
– Ты все придумал! И не называй меня малышом. Сколько тебе самому – двадцать семь? У меня достаточно знакомых людей, которые относятся ко мне как к ребенку. Надоело!
Он шутливо поднял руки в знак капитуляции:
– Эй, притормози! Я просто хотел помочь, о, мудрая, зрелая женщина. И совсем не хотел обидеть. И еще – обещаю никогда не упоминать имя Лайла всуе. Ну, может, пойдем, раздобудем оливкового масла?
Двери лифта распахнулись, а я все удивлялась: почему мечта всей моей жизни вдруг превратилась в кошмар?
– Можешь забрать это с собой, навынос. – Джейми присвистнул, изучая остатки моего обеда.
Я почувствовала, что краснею.
– Это не так ужасно, как кажется. Я съела только половину салата. – На салат не хватило времени.
Надо было оставить место для бифштекса по нью-йоркски, макарон и тирамису. Не сочтите меню недостаточно изысканным, но после поедания за обедом двухдневной дозы калорий я напоминала гигантский, раздутый аэростат. Может, стоило пересмотреть план набора веса? Пусть это происходит мед ленно, с чувством, с толком, с расстановкой. Но сейчас я не знала, от чего меня тошнило – от макарон, пропитанных оливковым маслом, или от мысли о предстоящем провале на прослушивании в одном из лучших оперных театров страны.
Вероятно, и от того и от другого. Ик!
Официант принес счет, и не успела я наклониться – мешал увеличившийся живот, – как Джейми уже схватил его:
– Я заплачу.
Я нахмурилась:
– Ни в коем случае! Мы решили, что каждый будет платить за себя. Это не свидание, Джейми.
Мой приятель засмеялся:
– Да, я не такой счастливчик. Девушки, с которыми я хожу на свидания, съедают половину рисового пирожного, и то если сильно проголодаются, и запивают водой. Так что грех не заплатить за привилегию пообедать с женщиной со здоровым аппетитом, которая не побежит тут же в сортир, чтобы расстаться там со съеденным.
– Какая гадость! Неужели ты действительно встречаешься с такими женщинами? Надо найти тебе хорошую девушку, Джейми. Знаешь, не все ведь мечтают быть худыми, как манекенщицы.
Он вложил в маленькую папку свою кредитку и взглянул на меня без тени веселья:
– Забавнее всего, Бри, что худые мне не нравятся. Я предпочитаю девушек с формами, похожих на женщин, а не на десятилетних мальчишек. И мне действительно очень хочется встретить хорошую девушку. Но все они, похоже, заняты. – Голос Джейми звучал почти тоскливо, но через мгновение он опять усмехнулся: – По крайней мере, через три месяца я хотя бы сумел заставить тебя смеяться над моими плоскими шутками. Разве после такого я смогу обедать с кем-нибудь еще?