Хороший немец
Шрифт:
— Нет, нет. Ерунда. Лина, боже мой. — Затем потянулся к ней, обхватил, прижал к груди. Поцеловал в щеку, покачивая вместе с нею головой, — и принялся осыпать ее поцелуями, боясь, что, если перестанет ее касаться, она испарится. — Лина. — Повторял он, крепко прижимая ее к себе, утонув лицом в ее волосах, ощущая ее всем своим телом, пока она внезапно мертвым грузом не стала падать. И он понял — она потеряла сознание.
Глава седьмая
Джейк
Стив двинулся к нему:
— Парень, ты еще здесь?
— Она потеряла сознание. Помоги мне положить ее на постель.
Стив ошарашенно смотрел на него.
— Все нормально. Я ее старый друг. Спроси ее. — Он кивнул головой в сторону Ханнелоры. — Давай, помоги.
Стив сделал шаг в сторону.
— Он кто такой? — обратился он к Ханнелоре.
— Был здесь еще до войны. Нет, — возмутилась она, когда Джейк занес Лину в комнату. — Это моя постель. Она спит на кушетке. На несколько дней, сказала, и вот тебе.
— Идите трахаться в коридоре, мне плевать. Она больна — ей нужна постель. — Он осторожно положил ее на кровать, наступив на синее платье, валявшееся на полу. — Бренди есть?
— Бренди. Откуда у меня бренди?
Стив подошел к своей военной форме, брошенной на полу, достал бутылочку и передал ее Джейку. Несколько капель на ее губы, слабый вздох — и глаза полуоткрылись. Он вытер пот с ее лба. Лихорадка.
— Ты мне объяснишь, что здесь происходит? — спросил Стив.
— Что с ней? — спросил Джейк у Ханнелоры.
— Не знаю. Когда я пустила ее пожить, с ней было все в порядке. Я подумала, будет два пайка. Так легче прожить, понимаете? А теперь вот. Она просто лежит там целыми днями. Когда сердце мягкое, всегда так получается. Люди начинают злоупотреблять. — Ханнелора говорила резко и агрессивно.
— Она ходила к врачу?
— Откуда у нас деньги на врачей?
— Ты вроде бы неплохо выглядишь.
— Не смейте так со мной разговаривать. Что вы знаете об этом? Заявились сюда. Это не ваша квартира. Она теперь моя.
— Это твоя квартира? — спросил Стив.
— Была. А она когда-то на меня работала, — сказал Джейк, глядя на Ханнелору. — И на доктора Геббельса. Она тебе об этом рассказала?
— Это неправда. Вы ничего не докажете. — Она посмотрела на Стива, затем подошла к ночному столику и вызывающе закурила. — Я сразу поняла, что будут неприятности, когда увидела вас. Вы никогда меня не любили. Что я сделала? Пустила подругу. Пожалела. А теперь вы тут
— Якоб, — едва слышно сказала Лина, сжала его руку и, закрыв глаза, держала ее.
— Принеси ей попить что-нибудь. Она вся горит. Воды. Вода-то у тебя найдется?
Ханнелора, сверкнув на него глазами, пошла на кухню.
— Может, и к лучшему, что вы здесь. Теперь будете ее подкармливать. Мне эти дела уже надоели.
— Прекрасная девушка. — Сказал Джейк, когда она ушла. — Твоя подруга?
Стив пожал плечами:
— Несколько раз. Ничего, нормальная.
Джейк оглядел его:
— Не сомневаюсь.
— Вот, — сказала Ханнелора, возвращаясь со стаканом воды.
Джейк поднял голову Лины, заставил сделать несколько глотков, затем окунул свой носовой платок в воду и положил ей на лоб. Ее глаза широко открылись.
— Ты вернулся, — сказала она. — Я и не думала…
— Все в порядке. Мы найдем тебе врача.
— Нет, не уходи, — попросила она, не отпуская его руки.
Он посмотрел на Стива:
— Слушай, мне нужна твоя помощь. Нам нужно привести доктора.
— Она же немка? Армейские врачи не лечат гражданских.
— В «Ронни» есть человек. Он знает меня. Спроси Элфорда.
— Элфорда? Я знаю Элфорда, — сказала Ханнелора.
— Хорошо. Тогда отправляйся с ним. Объясните ему — врач нужен срочно. Прямо сейчас. И скажите доктору, чтобы захватил лекарства. Пенициллин, думаю, в общем, все, что у него есть. Скажите, это моя личная просьба. — Он замолчал и достал бумажник. — Вот. Скажите, это задаток. Если потребуется, остальное я заплачу завтра. Сколько скажет.
При виде денег глаза Ханнелоры расширились.
— Даже не думай, — сказал Джейк. — Проверю каждую марку.
— Пошли вы к черту, — оскорбилась она. — Тогда сами за ним идите.
— Слушай, Ханнелора, даже за два цента я тебя сдам. И они отправят тебя на руины. Твоим ногтям не поздоровится. — Он посмотрел на ее красные ногти. — Так что одевайся и вперед.
— Эй, не смей разговаривать с ней…
— А тебя я сдам за якшание с нацисткой. И оскорбление офицера. Я сделаю это, поверь.
Стив пристально посмотрел на него.
— Ну ты и крутой, — наконец сказал он.
— Пожалуйста, — сказал Джейк. — Она же больна, ради бога, ты же видишь.
Стив посмотрел на кровать, потом кивнул и стал надевать брюки.
— Я не нацистка, — сказала Ханнелора. — Никогда не была. Никогда.
— Заткнись и одевайся, — сказал Стив, бросив ей платье.
— Вы всегда приносили мне одни неприятности, — раздраженно сказала она Джейку, натягивая платье через голову. — Всегда. И с чего вы были такой правильный? С того, что тайно встречались с ней. Я знала об этом с самого начала. Все знали.