Хороший немец
Шрифт:
— О чем ты? Речи? — спросил Джейк, начиная понимать, что Рон, в конечном счете, был прав. Томми сел на своего конька, и его понесло. Чем еще мог заниматься Бреймер?
— Ну, он делает что может. Речи — только часть. Никто в действительности не знает, что такое денацификация — где провести черту? — поэтому он продолжает долбить эту тему, и вскоре все вообще перестанут понимать, что к чему. Люди хотят домой, а не судить нацистов. На что, несомненно, и рассчитывают «Американские красители»: тогда их друзья смогут вернуться к работе. А не в тюрьму. Насколько я понял, он предлагает трудовые соглашения.
Джейк
— Трудовые соглашения?
— Патенты уже у них. Теперь нужно заполучить персонал. Никто не хочет оставаться в Германии. Вся страна, в конечном счете, отойдет коммунякам, и с чем тогда останемся мы? Проблема теперь в том, как их ввезтив Штаты. Госдепартамент исповедует странную идею о непредоставлении виз нацистам, но поскольку нацистами быливсе и армия намерена достать их всех, остается только одно — найти спонсора. Того, кто скажет, что им без них ну никак не обойтись.
— Типа «Американских красителей».
Томми кивнул.
— И чтобы доказать это, они подпишут контракты с Министерством обороны. Армия получит «высоколобых», «Американские красители» — жирный контракт на их найм, и все будут счастливы.
— Мы говорим о людях «Фарбен»? О химиках?
— Конечно. Они без труда впишутся в «Американские красители». Я говорил с одним из них. Он расспрашивал об Ютике.
— А кто еще? Кроме «Фарбен»?
— Любой. Ну, прикинь сам. «Американские красители» сделают все, что захотят военные, армия — их бизнес.Захотят военные специалиста по аэродинамике, они найдут ему применение, особенно если армия даст им контракт на эти аэродинамические трубы. Что, не знаешь, как это делается? Старая история.
— Ага, на новый лад. Работа для нацистов.
— Ну, все зависит от того, какую вонь скрывают их личные дела. Для Геринга никто работу искать не будет. Но большинство притихло. Номинально они нацисты. Страна-то была нацистская. Фишка в том, что они хорошие спецы. Лучшие в мире. Поговори с технарями из спецкоманд, у них на уме только одно — как бы их заполучить. Как будто разговор идет о девочках. Немецкая наука. — Он затряс головой и сделал еще глоток. — Какая страна, если только подумать. Ресурсов никаких. Делали все в лабораториях. Резину. Топливо. Единственное, что у них было — уголь, и посмотри, чего они достигли.
— Почти, — сказал Джейк. — И посмотри на это сейчас.
Томми усмехнулся:
— Ну, я не говорил, что они не сумасшедшие. А кто другой стал бы слушать Гитлера?
— Фрау Дзурис, — ответил сам себе Джейк.
— Кто?
— Никто — так, мысли вслух. Слушай, Томми, — сказал он, размышляя. — Ты что-нибудь слышал о том, как деньги переходят из рук в руки?
— Что, к немцам? Смеешься? Их не надо подкупать — они сами хотят уехать. А что? Ты уже видел здесь химические заводы с объявлениями о найме?
— Но тем не менее Бреймер набирает работников.
— Ну, может, немного, на стороне. Он из тех, кто не любит простаивать. — Томми оторвал взгляд от стакана. — А тебе зачем?
— У него должно быть много зеленых, чтобы ими так сорить, — не ответив, сказал Джейк. — Если ему что-то потребуется.
—
— Ни на что. Честно. Просто вынюхиваю.
— Ты-то? Я же тебя знаю. Тебе ж насрать на «Фарбен», верно?
— Верно. Не беспокойся, этот материал твой.
— Тогда что ты из меня все вытягиваешь?
— Не знаю. По привычке. Моя мама всегда говорила: слушай — и что-нибудь узнаешь.
Томми рассмеялся:
— У тебя не было матери, — сказал он. — Такого не может быть.
— Была. Даже у Бреймера есть, — отшутился Джейк. — И, клянусь, она им гордится.
— Ага, он бы и ее продал, дай ему только денег на условное депонирование. — Он поставил стакан на стол. — Она, вероятно, заправляет тем чертовым загородным клубом, пока ее мальчик получает конверты в «Американских красителях». Это великая страна.
— Лучше не бывает, — охотно согласился Джейк.
— И я не могу дождаться, когда вернусь туда. И все выясню. Слушай, сделай мне одолжение. Если что-нибудь узнаешь о Бреймере, дай мне знать, ладно? Раз уж ты копаешь.
— Позвоню тебе первому.
— И не предъявляй мне счета. Ты у меня в долгу.
Джейк улыбнулся:
— Мне будет тебя недоставать, Томми.
— Меня и твоего больного зуба. Что он там, черт, затевает? — сказал он, кивая головой в сторону оркестра, барабанщик которого выдал дробь.
Рон с бокалом в руке стоял перед музыкантами.
— Внимание. Вечеринки без тостов не бывает.
— Тост! Тост! — Раздались по всей комнате крики, сопровождаемые звоном бокалов.
— Иди сюда, Томми.
Раздался гул и свист, поднялся добродушный гвалт, как на студенческой вечеринке. Скоро народ начнет балансировать бутылками на головах. Рон начал что-то говорить о самой прекрасной команде журналистов, с которыми ему довелось работать, затем усмехнулся, толпа стала свистом глушить его, воздел руку, а потом полностью сдался, только поднял бокал и пожелал удачи. Кто-то запустил желтыми бумажными самолетиками прямиком в голову Рона. Тот, засмеявшись, уклонился.
— Речь! Речь!
— Пошли все на хрен, — сказал Томми, взяв правильный тон, и толпа снова взревела.
— Давай, Томми, скажи что-нибудь! — раздался голос рядом с Джейком. Бенсон, журналист из «Звезд и полос», [67] слегка охрипший от криков.
Томми улыбнулся и поднял стакан.
— Это историческое событие…
— О! — Взвыла толпа, и еще один самолетик пролетел мимо.
— Давайте выпьем за свободную и неограниченную навигацию по всеммеждународным внутренним водным путям.
67
«Звезды и полосы» — еженедельная неофициальная газета Министерства обороны США для военнослужащих, проходящих службу за границей. Основана во время Первой мировой войны для американских экспедиционных сил в Европе. Издание периода Второй мировой войны выходило в Лондоне (1942), печаталось также в Париже, Токио, Маниле, Гонолулу и других городах, а также на Ближнем Востоке.