Хорошо там, где нас нет

Ковтун Дмитрий

Разговор неожиданно увлек советника и он не заметил, как они уже успели вернутся в замок и очнулся только тогда, когда наследник заметил, что время позднее и пора ложиться спать. Он пообещал еще поговорить про это и ушел, а советник лежал и думал, про сегодняшний разговор и потихоньку до него доходило... что он ничего не понимает. Зачем наследнику задавать такие странные вопросы?

*Конец флэшбэка*

Мда, это была моя первая попытка 'прощупать' советников на их личностные качества и на то, насколько они мне будут полезными. Всего их было тогда семь, двое скончались от старости за это время, а еще одного завалило тем самым рухнувшим зданием. Его сын и дочка выжили, а он - нет. А на вопросы

нормально ответил еще только Магетцу - он единственный предложил разведать армию противника и попробовать устроить им кровавую баню, а не сидеть в панцире укрепленного города, зато он протупил со вторым вопросом, точнее, его ответ был гораздо менее развернутым, чем у Такехико, Хидеяки, - тот самый скряга, у которого я бюджет для НИИ выбивал, - оказался полным профаном в военном деле, как, впрочем и Хироши - мой учитель стихий. Он оказался просто блестящим учителем, но препаршивым командиром - он предложил встретить войско противника лицом к лицу, возможно, он и прав, не уверен в этом...

Прода 31 часть 2

Узушиогакуре. Совершенно секретное помещения ритуала 'передачи наследия'. Удзи, Котоку, Митико и их отец -

Вот он, момент истины. Стоило смолкнуть торжественным речам, как мы пошли на 'магическую' часть передачи власти. Как оказалось, там было две стадии. Первая: с участием всех нас, а потом уже только я и батя. Мы подошли к стене какого-то дома в глубине жилых кварталов, ничего не отличало ее от тысячи подобных по всей Узушио. Батя положил руку на стену и, видимо, пустил чакру. От места прикосновения шустро разбежались огни фуин, и рядом с нами начал открываться ход. Земля, до этого момента лежавшая спокойно, медленно превращалась в ступеньки. По стена хода зажглись светильники.

– Круто, - шепотом протянул я. Со мной, так же шепотом, согласились.

– Идем, - кинул нам Аннэй и первым начал спускаться вглубь. Мы, естественно, за ним. Спускались мы долго и полном молчании, время от времени останавливались, что бы батя обезвредил очередную ловушку, либо открыл проход, но нам не было скучно, по крайней мере, Котоку и Митико постоянно крутили головами и пытались запомнить нанесенный на стены фуин, а я в очередной раз просчитывал мои действия на ближайшем совете.

– Ух тыжматьегозаногу, - высказался я, как только мы пришли. Меня поддержало два ошарашенных голоса и где-то в таком же ключе. А повод ругаться был масштабным, даже, скорее, подавляющим. Мы зашли в здоровенное помещение, больше напоминающее ангар для самолета, которое несло в себе одну единственную печать. И именно она произвела на нас такое впечатление. Уж слишком монументально это выглядело.

– Это еще фигня, - усмехнулся батя, - вы просто офигеете, когда она заработает, - и заржал, глядя на наши вытянувшиеся лица, - что, не ожидали?
– и, похихикивая, пошел вглубь 'ангара', - идем, - махнул он нам рукой.

– Смотрите, - он указал рукой на двухметровый круг, - становитесь в него.

– А, - замялся Котоку, - и ты тоже, - раздраженно сказал Узукаге, что показало насколько он нервничает, - один раз уже провели с тобой и еще раз проведем.

– Еще?
– переспросил он.

– Да-да, - кивнул в ответ, - твоя мать его и провела. Или забыл, что тебе рассказывали?

– Ну, - покраснел Котоку.

– Ясно, совсем уже заработался, - произнес Узукаге с какой-то отеческой гордостью. Хотя на самом деле прекрасно знал, что Котоку был уверен, что ритуала с ним не проводили. Он, в принципе, и раньше старался не сдерживать эмоции, а тут просто открытая книга какая-то.

– Итак, - он хлопнул ладонями и потер ими, - приступаем!
– и ударил сведенными в замок ладонями в пол. Что тут началось, мама-мия! Прямые, до этого линии,

резко изгибались, ровные грани геометрических фигур резко шли волнами, а потом так же резко образовывали новые, столь же ровные фигуры. Иероглифы, густо покрывающие печать стали похожими на 'матрицу' - постоянно куда-то перебегали. Свет, исходящий от печати начал местами изменяться с синего на зеленый, а потом и вовсе на красный или даже желтый. Даже я знал, что фуин НЕ МОЖЕТ приобретать такие цвета, что же делает эта печать? Мои родственники стояли, открыв рты, и пытали уследить за всем, что происходит, я от них отличался только тем, что просто любовался ее работой.

Вдруг наш батя резко сложил печать концентрации и засветился. Яркость продолжала нарастать, пока в определенный момент не рванула к нам. Я попытался отшатнуться, но с удивлением понял, что не могу. Свечение начало впитываться в нас, даря необычайную легкость, я перестал чувствовать свое тело, даже глазами хлопать не мог.

Но тут резко все закончилось. Исчезло свечение, окончательно впитавшись в нас, прекратилась 'цветомузыка' и тяжело опустился на колени батя.

– Пап, ты в порядке?
– мы подскочили к нему.

– Да, - выдохнул он, - эта печать еще и меня немного лечит, - он взял паузу и, переведя дыхание, продолжил, - так что сейчас приду в норму. Он попытался встать, опираясь на нас - его крепко штормило, но, надо отдать ему должное, он и вправду пришел в себя и перестал шататься.

– Ну, что ж, дети, - вздохнув, начал он, - хочу откровенно вам признаться, уже сейчас, несмотря на ваше неполнолетие, вы доказали, что являетесь достойными наследниками моего престола, - мы стояли 'на вытяжку', проникшись важностью момента, - вы показали себя намного талантливыми, чем ваши отцы и деды, кхе-кхе, - он неожиданно закашлялся, - так что, передаю вам бразды правления, будьте достойными правителями.
– Мы поклонились ему.

– А теперь самое важное, - поднял он палец, - Котоку, Митико, будьте добры, подождите за барьером.
– те понятливо кивнули и поспешили скрыться.

– Начинаем?
– спрашивает меня. Я пожимаю плечами, - давай.
– Батя кивает, зачем-то снимает с себя верхнюю одежду, оставаясь в одних штанах (хм, а ничего у него тело. Не Шварц, конечно, но очень и очень внушительно) и прикасается рукой к другой печати.

Вся монструозная печать резко мгновенно перестроилась во что-то вовсе вырвиглазное и засияла всеми цветами радуги: и рыжим и синим и зеленым и, главное, фиолетовым. Что-то у меня плохие ассоциации с печатями с фиолетовым цветом. Не успел я вспомнить причину подобных мыслей, как начало происходить что-то совсем странное, что вымело у меня все мысли из головы: меня сковало чем-то и немного приподняло над землей. Я не пытался высвободиться - еще нарушу что-то, так что повишу немног... тут у меня глаза натурально из орбит полезли: у бати на груди кожа начала раскрываться, как цветок, отчего меня всего выморозило от мурашек, пробежавших по телу. Они же, видимо, подняли мне волосы дыбом.

Батя закрыл глаза, надеюсь, он не выключился, мало ли, но тут у меня в голове в очередной раз стало пусто. Я, как кролик с удавом, наблюдал за тем, как из прекрасно видного мне жутковатого цветочка потихоньку вытекает черная субстанция. А когда она маленькими каплями полетела ко мне, мурашки, видимо, решили провести военные учения и военный же парад по моему телу одновременно. А как только у меня начала так же 'открываться' кожа, кажется, затеяли полномасштабные боевые действия. Я, если честно, думал, что я хладнокровный невозмутимый убийца-шиноби, но сейчас мне хотелось только убежать подальше, крича что-то нечленораздельное, но я не мог пошевелиться, видимо, создатели печати учkи и такой вариант развития событий.