Хождение за три неба
Шрифт:
Эта мысль вызвала глубокий, тягостный вздох. Я ещё раз посмотрел на картинку, даже нежно коснулся её рукой. Да, это она! Ничем другим такое вот размещение объяснить нельзя. Вот я и нашёл тебя, мой личный вокзал! Мой персональный портал в неведомые миры. Теперь, пожалуй, к этому деду и в гости можно съездить. Да как же тут сесть-то, а? Спина ведь разламывается!
Как бы в ответ на мой душевный вопль опять звякнуло, и картинка от моего прикосновения сдвинулась вниз. Как на iPаd-е. Перед моими глазами замигала очередная картинка. Схематичная фигурка человека, очень похожая на ту, которую обычно рисуют на двери с буквой «М», со вспыхивающей в районе поясницы
Фигурка с пульсирующей красной точкой начала увеличиваться в размерах, хрустальный звон стал непрерывным. Меня явно подталкивали к каким-то действиям. Я плюнул на все страхи и коснулся пальцем проклятой красной точки. У-у-у, что бы только я не дал, чтобы её не было! Шар удовлетворённо блямкнул и двинулся назад. То есть — буквально! Он пошёл в обратную сторону. Меня, естественно, качнуло, и я завалился на задницу. Однако копчиком об пол я не треснулся. Задница рухнула в эластичное, мягкое сиденье. Наконец-то! А то, что кресло невидимое, так и чёрт с ним! Главное — сижу ведь.
Я сделал ручкой обалдело уставившемуся на шар Кошаку, и закрыл глаза. Мне было страшно…
Да, страшно! И я не стыжусь этого! Вас бы на моё место… Хотя, может, почитаете-почитаете такую вот муть — и сами попадёте в сказку…
Я решительно выбросил обрывки мыслей и прочий мусор из головы. Тут надо о серьёзном деле подумать, а не дурью маяться! Куда я еду? Зачем? И, главное, как? Ведь я сижу в шаре, который уже давно превратился в точку и исчез! А я — вот он, в своих прежних размерах, объёмах и данных мне ощущениях. На всякий случай я себя ощупал… Да, в точку я не превратился. Заболела голова. Решать такие вот вопросы и проблемы без бутылки явно не моё дело. Не осилю! Да и с бутылкой не осилю, пожалуй. Будь скромнее, Афанасий! Тебя везут — так ехай спокойно и не зуди!
Опять блямкнуло, и пришлось открывать глаза. Вот это да-а-а! Вот она — База! Это вставляет! Радости и оптимизма, понятное дело.
Я машинально бросил взгляд на часы. Однако! А трамвай-то скоростной! Часы показывали 11.12.
Шар стоял в большом полусферическом помещении. Весьма большом, размером с половинку футбольного поля, наверное. Ну, может, чуть поменьше — темновато тут, могу и ошибиться. На метровой, пожалуй, высоте от ровного пола по периметру помещения шла довольно толстая прозрачная труба. В ней нарезал кольца ещё один, но уже маленький, шар. Замуровали братишку, демоны! Крутится, как белка в колесе. Запасной, наверное… Разминку делает перед выходом на маршрут. На потолке медленно разгорались световые панели. Темнота уходила, и мне стало видно всё. В центре помещения стоял дугообразный пульт, несколько кресел, стойки аппаратуры. Я так говорю, чтобы было понятно нам, людям. А там, на самом-то деле, что это такое — я не знаю.
Мой шар опять звякнул, торопит, видать. Я встал и протянул вперёд руку. Ничего! То есть, я не ощутил никакой преграды. Не боясь разбить лоб о стенку шара, я смело шагнул на лежащий сантиметрах в тридцати пол. Шагнул — и брякнулся на этот самый пол. Ноги мои, ноги… Опять подвели меня. Теперь уже в этом зале раздалось звяканье, и нежный голос что-то пропел. Заколебали они меня своими звуковыми сигналами! Однако — приятно звучит. Так, наверное, звучат большие, роскошные залы прилёта и отлёта в забугорных аэропортах. Негромкий звуковой сигнал, и нежный девичий голос неземной красоты что-то интимно и задушевно мурлыкает, грассируя
Блин, заколебал меня уже этот звон. Ну, что вы там звените, что щебечите? Ну, упал. Бывает это со мной. Иногда. Да, и спина болит, и ноги не ходят! Так что звенеть-то, как помороженными мудями? Терпеть надо.
Я покорячился, но всё же встал на свои ходули. И поскрёбся к ближайшему креслу. Уф-ф-ф, сел! Сразу стало немного полегче. С интересом обвёл глазом вокзал, разыскивая надоевший громкоговоритель.
— Ну, когда ты заткнёшься, наконец! Когда блямкать прекратишь, чудо-юдо ты неведомое? Я ведь ни хрена не понимаю, что ты там мне говоришь! Андестэнд? Я-я, натюрлихь…
Обалдевший громкоговоритель заткнулся на полуслове, помолчал, а потом нежный женский голос что-то спросил. Что он спросил — я не сразу и понял. А когда понял, то заледенел.
— На какой язык носителя следует перейти? Русский? English? Das Deutsche?
Я только рот открыл — и всё! Прокаркать что-либо у меня не хватило сил. А сыра так и вообще не было.
— На какой язык носителя следует перейти? Русский? English? Das Deutsche?
Я откашлялся. Спокойно, Афоня, спокойно! Нас, землян, такими вокзальными приколами не пробьёшь! Вот если бы она сказала что-нибудь вроде: «Поезд на Воркутю отходит с пятого путю. Да шутю я, шутю…», тогда и следовало бы дёргаться. А так — говорят со мной пока вежливо, культурно, уважительно… Опять что-то спрашивает…
— На какой язык носителя следует перейти? Русский? English? Das Deutsche?
— Кх-ха… на русский, конечно, зачем нам тут инглиш? А по-немецки я только «Хенде хох!» и знаю… Давай уж на нашем поговорим, на родном и могучем. Ты кто?
— Вопрос отклонён как несвоевременный. Диагностируется повреждение спинного мозга, угрожающее здоровью носителя. Рекомендуется принятие экстренных мер по излечению. Ваше решение? Да? Нет?
— Нет! Это подождёт, это не смертельно. Главное для нас — поговорить. И договориться… Итак, повторяю вопрос — ты кто?
— В порядке приоритета, установленного человеком разумным, отвечаю. Я — искусственный интеллект научной станции.
Сказала — и замолкла. Не-е-т, так дело не пойдёт! На хрена мне такие переговоры! Так мы никогда ни до чего и не договоримся.
— Как мне к тебе обращаться, искусственный интеллект? У тебя есть личное имя?
— Да, оно представляет собой двадцатисемизначную буквенно-цифровую группу.
— Красивое имя! А покороче никак нельзя?
— Возможен краткий вариант 201-ЛОМ.
— Вот и отлично! Действительно, замечательное имя. И где-то оно мне даже встречалось на жизненном пути… Давай так, «201» мы в разговоре опустим. А то уж больно официально будет звучать, хорошо? Вот и замечательно… А можно, я тебя буду звать «старший помощник Лом»? Так мне привычнее? И ещё… Понимаешь, Лом — это мужское имя. Ты можешь говорить мужским голосом? А то я два месяца, считай, женщин не видел. Отвлекаешь ты меня здорово своим интимным щебетом, понял, Лом? Да — и последнее! Ты можешь говорить обычным, русским разговорным, а не дипломатически-литературным языком? Судя по тому, что ты отлично владеешь русским языком вообще, да и другими тоже… как я думаю, ты отслеживаешь радио и телепередачи? Да и Интернет, и мобильную связь, пожалуй?