Хозяин горы
Шрифт:
Своей бледной кожей и зелеными глазами?
Глаза у Амины были тёмно-карие, точеный ровный нос и пухлые губы.
Она действительно была без преувеличения красавицей, и её негодование теперь можно было понять вдвойне. Променять такую умницу и красавицу! И на кого? Девушку русских кровей, которая смелой отчаянной дагестанке не годилась даже в подмётки!
Вот только Буран был непреклонен.
– Амина, успокойся на минуту и послушай меня, - начал было снова Буран, когда увидел её перед собой,
– Не успокоюсь! И не послушаю! О чём ты можешь сказать мне?! Как сможешь объяснить свой подлый поступок?! За каким бараном ты поехал в аул и пропал на несколько дней, не говоря мне ни слова о том, что ты берёшь вторую жену?! Ты не соизволил мне даже просто позвонить, не говоря уже о том, чтобы пригласить на свою вторую свадьбу! Или я настолько не важна для тебя, что это нормально – узнавать подобные новости от соседей?!
К сожалению, девушка не успокаивалась, а наоборот раскалялась всё сильнее и сильнее.
И Майя зябко поёжилась, буквально кожей ощущая боль и ярость Амины.
На её месте любая бы поступила так же, а желание убить горячо любимого предателя было очень логичным.
– Я действительно уезжал за бараном…
– Но по дороге неожиданно решил жениться?! И даже нашел себе жену?!
– Это действительно всё вышло неожиданно.
Аминка рассмеялась нервно и отрывисто, и сделала пару шагов по направлению к мужу, упираясь дулом ружья прямо в его грудь.
– По-твоему я похожа на дуру, которая поверит в эту чушь?
– Я говорю правду. Уезжая из дома, у меня в голове не было мысли жениться, - на удивление спокойно проговорил Буран, не отступая ни на шаг, словно не боялся дырки в груди.
Почему-то казалось, что Амина сможет выстрелить, даже если потом пожалеет об этом, и до конца своих дней будет горько рыдать.
– И где она? Та, что так перевернула твою жизнь, что ты забыл о своих клятвах?!
– Каких клятвах, Амина? То, что я буду защищать и уважать тебя? То, что я буду делить с тобой печали и радости? Ни от одной из этих клятв я не отказываюсь! Всё так было и так будет!
Майя буквально слышала, как девушка скрипнула зубами и её глаза полыхнули недобрым огнем, потому что ни слова о любви и верности не было сказано.
Она молчала какое-то время, а потом неожиданно дёрнулась с криком:
– Где она? Почему ты не покажешь мне свою новую возлюбленную?
– Сначала убери ружьё и приди в себя.
– Уйди с дороги! – вместо этого взревела девушка и видимо перешла какую-то грань, которую Буран терпел и позволял, потому что теперь зарычал он сам.
При чём, зарычал самым натуральным образом.
Как рычат звери. Огромные лютые хищники, переходить дорогу которым лучше не стоит.
Мужчина не дал сделать
– Давай, стреляй! Успокой свою душу! Этим ты всё равно уже ничего не исправишь!
Он рыком снял со своих глаз тёмные очки, отчего Амина побледнела и отшатнулась от него, выронив из рук ружьё.
Поначалу Майя подумала, что возможно девушка не знает про такую особенность своего мужа, а потому сейчас так же шокирована, как была сама Майя еще несколько часов назад.
Но нет.
Аминка знала его куда лучше.
Знала она и про значение этого чёртова свечения, потому что руки девушки мелко задрожали, а в глазах появились горькие слёзы.
Она ведь думала, что её битва ещё впереди.
Думала, что нежданную соперницу сможет выгнать и задавить морально, чтобы она сбежала сама, или довела своим нытьём Бурана до такой степени, чтобы он отказался от неё.
А сейчас Амина понимала, что битва была проиграна, даже не начавшись.
Медведь любил ту другую.
Он выбрал её.
А значит, не отпустит ни за что на свете.
Потому что весь его свет и вся жизнь отныне заключалась только в ней.
Можно было сколько угодно махать ружьём или другим оружием, сколько угодно кричать или умолять – всё уже было бесполезно.
Судьба всё решила и не в её пользу.
Какой бы сильной и гордой Амина не была, а вид любимых глаз, которые загорелись страстью и верностью не для неё, легли кровоточащей рваной раной глубоко в сердце, отчего девушка тяжело опустилась на ступени, закрыв лицо руками.
Нет, она не хотела выглядеть слабой и плакать при нём, но сейчас она не могла дышать.
– Пусть Всевышний накажет тебя за каждую мою слезинку. За каждую минуту, когда я сходила с ума в мыслях о том, что ты натворил, Буран, - хрипло прошептала девушка, не в силах оттолкнуть мужчину, который опустился на колени рядом с ней, и крепко обнял, прижимая к своей груди.
Да, ему тоже было невыносимо и больно в этот момент, потому что он чувствовал всё, что творилось в душе Амины.
Чувствовал, сходил от этого с ума, но уже ничем не мог помочь ей, кроме своего присутствия рядом.
Что он мог сказать? Не плачь, всё будет хорошо?
Они оба знали, что хорошо и так, как было раньше уже не будет.
Это было обидно, больно и не справедливо, но судьба распорядилась именно так, как никто не ждал и никто не загадывал.
Сейчас страдали все трое, и пока никто не знал, как сложиться жизнь дальше, а главное как они смогу существовать на одной территории и под одной крышей.
Буран гладил Аминку по голове и терзал себя, но чем это могло помочь девушке?
Если бы с него сейчас содрали кожу заживо, и то было бы не так больно.