Хозяин горы
Шрифт:
Медведь все таки не удержался и поцеловал девушку в плечо.
Он так безумно и нестерпимо хотел касаться к ней каждую секунду, но каждый раз одергивал себя и убеждал, что впереди у них еще всё будет. Будет много горячо и страстно, а сейчас нужно немного подождать! Сейчас Майя была не готова к его любви и притязаний на тело, потому что всей душой переживала за Аминку.
Да и перед Аминкой было не удобно.
Кто бы мог подумать, что еще каких-то пару дней назад он жил совсем иной жизнью и не думал в ней что-то менять! Не думал жениться, не думал о другой
Майя не была расположена к беседам, поэтому ничего другого не оставалось, как подняться и уходить снова на кухню, чтобы убраться там и тяжело выдохнуть.
Вот чёрт!
Как оказывается иногда жизнь может шарахнуть и повалить с ног даже такое огромное и мощное создание, как берсерк, что сразу не получалось отдышаться и одуматься! А главное решить, как быть дальше.
Он заглянул в комнаты девушек спустя час, чтобы забрать подносы, с сожалением видя, что ни одна из них к еде не прикоснулась. Аминка лежала на кровати в гостевой комнате, отвернувшись к окну и плотно закрыв глаза. Она не спала, просто не хотела его видеть и варилась заживо в лаве своих горьких эмоций. А Майя продолжала сидеть на кровати в другой гостевой комнате, поджав под себя ноги и обхватив руками хрупкие плечи, словно ей было холодно. Поэтому ничего другого не оставалось, как оставить девушек в покое на эту ночь и пойти в спальню, где сейчас было одиноко и невыносимо.
Глава 10
За всю свою медвежью жизнь Буран помнил только одну такую же тяжелую ночь, когда его душа горела, и невозможно было найти покой - когда погибла жена Грома и его друг, брат и король едва не наложил на себя руки.
Сейчас состояние Бурана было такое же – хотелось убить кого-нибудь от бессилия и боли в груди.
Убил бы, но понимал, что этим делу будет не помочь.
Он так и лежал всю ночь, глядя в потолок и прислушиваясь к тому, как в одной комнате тихо плачет раздавленная Амина, а в другой не спит и переживает грустная Майя.
Молить о сне было бесполезно.
Никакие боги не смогли бы даровать им всем покой и мир на душе.
В эту ночь и не спал и верный Булат, который в два часа ночи прислал короткое сообщение: «Как обстановка?»
«Всё херово» - так же коротко ответил Буран, и грустно улыбнулся, ведь раньше он и подумать не мог, что сможет встретить среди людей настоящего друга, которого не испугаешь трудностями, болью или даже смертью.
Верные и преданные люди были на вес золота, и медведю достался целый увесистый слиток!
«Прийти?» - снова загорелся экран телефона.
«Да»
Буран не стал накидывать на себя рубашку.
Только нацепил темные очки, зная, что друг хоть и удивиться, но спрашивать про них ничего не будет.
Так и вышел из дома в одних домашних свободных штанах и босиком, чтобы открыть калитку, где его уже ждал Булат. И орешки.
Сейчас это всё, что было нужно.
Плечо верного друга рядом, молчание и орехи, которые мужчины могли грызть часами в тишине и рядом друг
Они опустились прямо на каменные ступени порога, и Булат отсыпал ему первую горсть орехов, тихо проговорив:
– Нужно немного время. Аминка примет эту ситуацию и успокоится.
Буран только скованно кивнул в ответ.
Он не мог объяснить другу, что уже ничего не изменится.
Что больше он не сможет спать с Аминой и прикасаться к ней, как к женщине, потому что медведь сделал свой выбор, и всё его существо принадлежало только Майе.
Буран не хотел обрекать Аминку на такие страдания - жить рядом с ним и каждый день видеть, как он будет жить другой девушкой, на месте которой когда-то была она.
Нужно было разводиться. И точка.
Других варинтов не было.
Аминка была красивой девушкой и он знал, что через какое-то время, когда боль сменится на ярость - она сама захочет жениться снова. Хотя бы чтобы позлить его и доказать, что она способна жить счастливой семейной жизнью с кем-то еще, кроме него. А там была вероятность того, что девушка на самом деле полюбит другого мужчину. Привыкнет к нему. Увидит, как он заботится о ней и балует.
– Нам главное день простоять и ночь продержаться, - тихо отозвался Буран, глядя только перед собой, чтобы друг случайно не заметил его глаз.
Из-за них в ауле больше нельзя было оставаться.
Потому что рано или поздно кто-нибудь увидит. И тогда быть беде.
– Иншалла, братишка! Пусть всё так и будет, - наконец отозвался Буран, и мужчины погрузились в свои мысли, закидывая орешки в рот почти одновременно.
Булат думал о том, чем в этой ситуации может помочь другу, а Буран прислушивался к тому, что происходит в доме, потому что обе девушки услышали, что он вышел. И обе встали с постели.
Только Аминка подошла к окну и залезла на подоконник, глядя на мужчин через занавеску, пока по её щекам текли слёзы, а Майя выпила воды и легла снова, хотя и не уснула.
В её мыслях был не он.
А Аминка.
Вот такая ирония жизни.
– Что-то назревает, - проговорил как всегда коротко и лаконично Булат, когда мужчины догрызли первую горсть орешков, и он насыпал в ладонь друга вторую горсть.
– О чём ты, брат? Знаешь же, что кто против нас встанет - мы всех сметём!
– Я про того, чьё сердце и гордость не успокоиться, так же как и сердце Аминки.
– Саид?
– Да. Я оставил пару парней в Махачкале, чтобы они присматривали за ситуацией. Так вот вечером они позвонили и сказали, что Саид собирает толпу.
– Думаешь, на нас пойдет?
Булат только пожал плечами:
– Кто знает. Но это было бы логично с его стороны. Его унизили прилюдно.
– Мы всё сделали по закону и с минимальными потерями.
Друг только усмехнулся, и посмотрел в глаза Бурана через линзы темных очков:
– Мы забрали из его дома украденную невесту и рассказали об этому всему городу. Теперь вся Махачкала знает, что он никакой мужик раз допустил подобную ситуацию и не стал бороться за девушку, которая ему так понравилась.