Хозяин моего дома
Шрифт:
– О, Эвард! Что я могу для тебя сделать, мой лорд? – Энди скромно опустила глаза.
– Ты, юная леди, можешь сделать меня абсолютно довольным и счастливым, соединив две самые лучшие вещи в этом мире: себя и джакузи.
– Слушаю и повинуюсь, мой господин!
Солнце. Почему в горах всегда такое ослепительно яркое солнце? Впрочем, не стоит предъявлять претензии к светилу: сами виноваты. Традиционный шторный склероз – вечером ни Энди, ни Эвард не озаботились закрыть портьеры.
Миранда вздохнула, потянулась и
Получив сервировочный столик с вожделенным завтраком, Энди порулила на террасу. Там обнаружился и Эвард: удобно расположившись на перилах, граф рисовал на гербовой бумаге «Ритца» открывающийся с шестого этажа вид на Альпы и Цюрихское озеро. Весьма качественный карандашный пейзаж уже был близок к завершению.
Услышав звяканье посуды, Эвард покинул свой опасный насест и галантно перехватил у Энди столик. Пока граф исполнял обязанности официанта, перемещая блюда на стол, Миранда заинтересованно рассматривала набросок:
– Не предполагала, что ты такой хороший художник… У тебя, определенно, талант!
– У меня были хорошие учителя. – Эвард сопроводил ее к столу. – Они отмечали достоинства моих рисунков, но я считал, что мое призвание лежит вне этой области.
Энди отвлеклась от беседы, намазывая булочку маслом. И вдруг она вспомнила, что видела рисунки, сделанные той же рукой, что и цюрихский пейзаж.
– Эвард, я вспомнила! На чердаках Морвеллан-Холла есть целый альбом твоих работ. Я еще хотела показать их одному человеку – у него художественный салон, а потом забыла.
– Это, вероятно, мой детский альбом. – Эвард мечтательно вздохнул. Детство, наверное, вспомнил.
– Не думаю. Вряд ли юный отпрыск аристократического рода учился рисовать на примере обнаженной натуры.
– Гм… – Уже далеко не юный Морвеллан почувствовал, что краснеет. – Значит, это был мой более взрослый альбом… Итак, какие у нас дальнейшие планы? – Эвард решил перевести разговор на нейтральную тему.
– Сейчас мы отправимся в банк. Там нас порадуют обилием бумажек и предложат насыщенную развлекательную программу. Мы подумаем и решим, как проведем эти три дня.
План развлечений, составленный «Креди Сьюис» для своих во всех смыслах дорогих клиентов, их удовлетворил.
Следующий день, субботу, они посвятили сноуборду. Санкт-Мориц. Сахарные горы, яркое солнце, ледник. Сезон – круглый год.
Энди отлично умела кататься, поэтому приступила к обучению Эварда самостоятельно. Как и с машиной, с доской граф научился управляться мгновенно, и через час они уже летали в облаках снежной пыли. Повезло человеку с идеальной координацией. Или это техногенный двадцатый век сделал людей слабыми и неловкими?
Вправо,
Остановившись в конце трассы, Энди завороженно смотрела на абсолютно нереальное зрелище: граф Мередит, викторианский лорд, в неоново-синем горнолыжном костюме выписывает рискованные виражи на сноуборде. Эвард ловко затормозил рядом с ней, обдав водопадом снежной крошки.
– Эта снежная доска даже лучше автомобиля! – радостно заявил граф.
– Изобрети ее, когда вернешься к себе, – посоветовала практичная Энди.
– Обязательно, – ответил Эвард каким-то странным голосом и, отстегнув крепления, направился к подъемнику.
– Что это с ним? – пробормотала Энди, спеша следом.
Догнала она Эварда только у подъемников.
– Куда ты так торопишься?
– Занять очередь на канатную дорожку, – уже вполне нормальным тоном ответил Эвард.
Они прокатались весь день, до темноты. К вечеру у Энди болели уже все мышцы и косточки, даже те, о существовании которых она прежде и не подозревала.
– О! – стонала она, усаживаясь в машину. – Я-то думала, что нахожусь в отличной форме. Бедные мои ножки! Ой! И ручки!
Граф недоумевающе покосился на Энди, заводя мотор.
– А я прекрасно себя чувствую. Горный воздух, солнце…
– И физические упражнения. С непривычки.
– О! Ясно. Это как провести целый день в седле после зимы в Лондоне. – Эвард вывел машину на шоссе и прибавил газу.
Энди попробовала устроиться хоть немного удобнее. В любом положении что-нибудь да болело. Глаза закрывались сами собой. Интересно, найдет Эвард дорогу в Цюрих самостоятельно? С этой мыслью Энди уснула.
Она смутно помнила, как Эвард извлекал ее из «мерседеса», нес на руках… Что-то мешало заснуть окончательно. Голод! Отчаянно хочется есть! Пришлось проснуться.
– О, спящая красавица очнулась! – Волосы Эварда были мокрыми, а сам он облачен в белоснежный купальный халат.
– А где поцелуй? – Энди обнаружила, что лежит на кровати. Фрагментарно одетая.
Граф подхватил ее на руки и закружил по комнате:
– Да сколько угодно, моя растрепанная леди! – И незамедлительно подтвердил слова делом.
– Хочу в ванночку! – голосом капризной принцессы протянула Энди и была немедленно доставлена к джакузи.
– Закажи что-нибудь на ужин! – попросила она Эварда, погружаясь в пузырящуюся воду.
– Что именно?
– Что угодно. Только много. Очень много.
Пока Энди наслаждалась джакузи, фальшиво напевая какую-то песенку, Эвард размышлял над чрезвычайно важным вопросом: переодеться к ужину или остаться в халате? Вопрос решился сам собой: в двери постучали. Прибыл ужин, и на переодевание времени не осталось.
В неверном свете свечей граф любовался Мирандой: сейчас она такая нежная и хрупкая… А днем она была совсем другой… Эвард вспомнил рискованные фигуры, которые Энди днем выделывала на сноуборде. Сила, ловкость, свобода…